С Днем Рождения!

[Эльвинг]

---

ЗФБ - 2018

[Miona Snow]

Голосование за Спецквест до 16.03.2018 23:59



Итоговое голосование до 16.03.2018 23:59

ранее

На волне происходящего с дайри решили тряхнуть стариной









Будем рады всем

запись создана: 14.11.2017 в 15:13

@темы: новости

---

С Днем Рождения наше сообщество!

[Эльвинг]

---

[Fake*Star]

Всем большой и горячий привет Внезапно захотелось додать фанарта)))

Автор: Fake*Star
Форма: арт
Персонажи: Ольга
Рейтинг: g

(превью - обрезка, а фулл под катом)



Вообще по задумке Ольга тут таймлайна первой-второй книги. Это потом я уже заглянула в текст и поняла, что волосы по канону должны быть длиннее Но моя фантазия вот уже почти десять лет упорно видит её с такой куцей стрижкой)))

@темы: форма: арт, рейтинг: G

---

С Днем Рождения наше сообщество!

[Эльвинг]

---

[Странное Королевство]

Мы никак не можем пройти мимо активности нашего любимого фандома) Началась фандомная битва, и команда фандома Панкеевой там участвует! Так как название команды и ее состав с прошлого лета и зимы большей частью поменялись, возможно, кто-то об этом еще не знает
Предлагаем взглянуть на Миры Панкеевой под другим углом!
И - ликуйте канонисты - мы слышали буквально одним ухом, что этим летом никакого неканонного слеша

@темы: новости

---

Ольгин Огонь

[mainglot]

Название: Ольгин Огонь
Автор:  mainglot
Персонажи: Ольга
Категория: джен
Жанр: пропущенная сцена
Размер: драббл, 568 слов
Рейтинг: G

Ольга уселась за письменный стол, пододвинула осветительный шар поближе, чтобы рассмотреть вчерашние записи. Ничего путного там не нашлось, сплошной поток сознания, высосанные из пальцы переживания. А ведь в воображении герои жили своей жизнью, такой яркой и потрясающей, что завидно становилось. На бумагу перенести все хитросплетения и атмосферу почти не удалось, вырванные из обстановки диалоги делали героев картонными, да и сами записи больше напоминали сочинение “Как я провел лето”.

На этой мысли Ольга подумала, что неплохо бы выпить, может, муза снова ее посетит, а герои вернутся в ее голову и продолжат свои головокружительные приключения. Вот, кажется, сегодня Сержио должен посвятить стихи своей любимой, которая сейчас находится под стражей у сюзерена.

Хорошая выпивка в полном одиночестве, полная беспросветность завтрашнего дня, зачем что-то писать, кому это нужно... Ольгу пожирал ее Огонь Барда. Вещь, о которой она толком не знала, но которая была причиной многих нелепостей в жизни. Зачем быть как все, когда это неудобно, когда хочется творить и получать заслуженную награду? И чтобы заслужить, нужно сделать классную вещь, а не эти чертовы писульки.

Ольга сгребла в охапку исчерканные листы, положила их в один из ящиков и отпила из полного бокала. Новая сказка быстро превратилась в рутину, а победить тараканы в головах целой кучи людей нереально: то косички завяжи, то платье правильное купи, то чепчик не забудь и тем более не выражайся на людях. В общем, у Ольги никогда не получалось оказаться в нормальном для нее обществе. Король, Элмар, Жак - они хорошие друзья, но даже им не по силам добавить уверенности переселенке из конца двадцатого века. Остается жить как есть и не рыпаться, пока не припечет посильнее. А ведь Огонь все полыхает и сжирает изнутри того, кто не пользуется даром, кто игнорирует призвание в пользу чужого мнения.

Поплакать, хлебнуть еще немного коньяка, к которому приучил Шеллар, и сесть писать стихи. Пускай они будут корявыми и никто их не увидит, но ведь хочется чего-то эдакого. Хочется, и все тут.

Очередной лист исчеркан исправлениями со стрелками о перестановке строф и попытками выдержать размер. Все равно не то, не написал бы никогда Сержио такие глупые и никчемные стихи. Нет, он бы написал от души, и были бы его слова полны любви и прекрасны, как в содержании, так и в построении. Сжечь, что ли? Пускай остается, завтра на свежую голову надо будет посмотреть, вдруг сойдет.

Хорошие горожане гасят свет к полуночи и ложатся спать, нехорошие ходят улицами и мешают спать первым. Соседи же устраивают скандал, вот как сейчас. Вслушиваться не хочется, ведь это так до боли знакомо. Точно так же в родной институтской общаге кипела жизнь. Только тогда все было почти дома, в родном мире. А здесь даже сорваться не к кому.

Хватит, пора спать, думала Ольга, выливая в стакан остатки коньяка. Завтра снова на работу, но ничего не хочется, только укрыться с головой и заплакать.

Так и заснула Ольга, сидя за письменным столом с бутылкой и свежеисписанными листами, где отважный герой выручает свою любимую из заточения, а враги не успевают ему помешать и получают нагоняй свыше. Все хорошо в мечтах и так хреново в реальности. Было.

За спиной спящей Ольги, невидимый для всех живых существ, стоял Бессмертный Бард, и ему было грустно. Не важно, верила ли Ольга в бога-покровителя, но он верил в нее и потому пришел сюда. Бард хотел убрать тоску Ольги, но вместо этого он просто погладил ее золотистые волосы и погасил осветительный шар.

"Завтра они встретятся и помогут друг другу, а пока что пусть спят", - подумал Бессмертный Бард и отправился по делам.

@темы: категория: джен, Ольга, текст: драббл, форма: текст, рейтинг: G

---

Драбблы)

[Laora]

Название: Подгоревшая каша
Автор:  Laora
Бета:  Маус
Персонажи: Ольга, Жак
Категория: джен
Жанр: пропущенная сцена
Размер: драббл, 136 слов
Рейтинг: G

Каша подгорела.

Нет, как раз в этом ничего удивительного не было — когда это у Ольги ничего не пригорало? Такое счастье случалось не чаще раза в месяц и, как назло, именно тогда, когда некому было оценить. Кроме нее самой, конечно. А это не в счет.

— Забей ты на эту кашу, — посоветовал Жак. — Все равно ее никто есть не будет.

— Скажешь тоже, — возмутилась Ольга, — Элмар ее ест.

— Назови мне то, чего Элмар не ест, — задумчиво отозвался Жак. — Или не пьет…

Ольга с сомнением покосилась на принесенный Жаком самогон (из чего он гнал его на этот раз, безопаснее было не спрашивать) и решила сосредоточиться на готовке.

Каша была далеко не единственным кулинарным шедевром, который предполагалось съесть на сегодняшней незапланированной, но неизбежной гулянке. Следовательно, гореть еще было чему. В настоящий момент особенно сильный страх Ольга испытывала по поводу курицы.

Название: Иначе
Автор:  Laora
Бета:  Маус
Пейринг/Персонажи: Валента, Этель, Валента/Шеллар
Категория: джен
Жанр: пропущенная сцена
Размер: драббл, 125 слов
Рейтинг: PG

— Теперь все иначе, — говорит Валента.

Слова обычно молчаливой воительницы вспарывают тишину, как лезвие клинка. Оружие Валенты — лук, но ее слова иногда ранят сильнее стрел.

— Что иначе? — ноет Этель. — Теперь ты не любишь потрахушки?

Валента сурово хмурится.

— Что за слова, а?

Она говорит так в десятитысячный, наверное, раз, размышляет Этель. И с совершенно серьезным видом. Эх.

— Так и знала, что кузен Элмара сбил тебя с пути истинного, — хихикает Этель. — Но какой мужчина!

— Такой, — неожиданно соглашает Валента, и ее серые глаза заволакивает дымка сладких воспоминаний. В том, что они сладкие, Этель даже не сомневается. — Очень нежный и любящий.

— Только не говори, что ты выйдешь за него и бросишь подвиги! — просит Этель, но через секунду задумчиво добавляет: — Хотя… подруга-королева… неплохо было бы!

Вместо ответа Валента бросает на нее необычайно печальный взгляд.

@темы: категория: джен, текст: драббл, форма: текст, рейтинг: G

---

Рыбалка в дворцовом парке

[Рия Ареи]

Мне было приказано отнести в соо. Отнесла. Довольна.
Название: Рыбалка
Форма: арт
Персонажи: Ольга

@темы: категория: джен, форма: арт, рейтинг: G

---

Пара драбблов :)

[Laora]

Название: Благословение Мааль-Бли
Автор:  Laora
Фандом: книги Оксаны Панкеевой (цикл "Странное королевство")
Пейринг/Персонажи: Камилла
Категория: джен
Жанр: повседневность
Размер: драббл, 288 слов
Рейтинг: PG

Придворные дамы на сегодняшней охоте были крайне немногочисленны. Кроме Камиллы, тут присутствовала лишь смущающаяся девственница с книгой. Эта, предположила Камилла, мотанет еще до того, как начнется самое интересное. Как же, не подобает приличной девушке…
Понятия Камиллы о приличиях во все времена были крайне относительны. Некоторые презирали ее за это, например, Алиса Монкар, которая в свое время полагала, что мозги важнее, чем рот. Все верно, одним природа дает мозги, другим — рот… А третьим — и то, и другое.
Нет, Камилла никогда не считала себя особенно умной. Не мудрствуя лукаво, она занималась любимым делом и в результате, не имея и намека на благородное происхождение, возвысилась до своего нынешнего положения. Следует заметить, это положение мало что для нее значило. Она никогда не стремилась прыгнуть выше головы. В этом была ее глупость. Или мудрость — Камилла не задумывалась над такими вопросами.
Она точно знала: что бы ни случилось, ее это не затронет. В отличие от честолюбивых красавиц вроде Алисы, глупеньких невинных или, наоборот, испорченных девушек, а также страдалиц, для придворной жизни не созданных, она всегда будет нужна здесь. Такие, как она, нужны больше, чем кажется, и пусть моралисты помолчат.
По дороге в королевский шатер Камилла не раз слышала удрученные вздохи. Положение официальной фаворитки ее величества мало заботило Камиллу, хотя король, осознанно или нет, делал именно то, что ей больше всего нравилось.
Камилла и вправду любила то, чем занималась. Некоторые презирали ее за это.
Один маг, повстречав ее, потом сказал: на ней лежит благословение Мааль-Бли.
Камилла, тогда одетая только в ночную рубашку, вежливо улыбнулась в ответ. Она приняла это всего лишь за один из многочисленных комплиментов.
Позже, познакомившись с нимфой Азиль, Камилла вспомнила те слова и задумалась.
Возможно, маг был прав насчет благословения — в конце концов, оно озаряет каждого, кто занимается тем, что любит.

Название: Бизнес
Автор:  Laora
Фандом: книги Оксаны Панкеевой (цикл "Странное королевство")
Пейринг/Персонажи: Мафей, Кира; Мафей/Саша за кадром
Категория: джен, гет
Жанр: повседневность
Размер: драббл, 172 слова
Рейтинг: G

— Бизнес?! — приподняла брови Кира. — Ты переобщался с голдианцами.
Вот так всегда, мысленно вздохнул Мафей. Жесткая и бескомпромиссная. Нужно было сначала с Шелларом поговорить.
— Все совершенно безопасно, — повторил Мафей уже в сотый, наверное, раз. — Пафнутий дал добро. Да и Пуриш обещал поддержку…
— Пуриш? — фыркнула Кира. — Этот-то тут каким боком затесался?
— Ну как же, — вздохнул Мафей, — его тоже интересуют большие кошки. Он считает, что на них можно неплохо заработать.
— Кошки, — медленно сказала Кира. — Член королевской семьи будет зарабатывать на жизнь, продавая кошек. Поправь меня, если я ослышалась.
— Нет-нет, — затараторил Мафей, — на жизнь мне и так, разумеется, хватает, и деньги совсем не нужны… Дело не в них.
— В чем же? — Кира воззрилась на него пронзительным взглядом.
— Э… ну… Да так… — неожиданно засмущался Мафей.
— За то время, что я тебя знаю, — вздохнула Кира, — ты так и не научился убедительно врать. Проконсультируйся-ка лучше с Шелларом.
Мафей торопливо кивнул, чувствуя, как пунцовеют щеки.
Хорошо, что Кира не стала допытываться, в чем дело. Вряд ли он смог бы ей признаться — в последнее время Саша проявляет удивительное неравнодушие к большим кошкам…

@темы: категория: джен, категория: гет, текст: драббл, форма: текст, рейтинг: PG-13, рейтинг: G

---

О невозможном.

[Laora]

Название: О невозможном
Автор:  Laora
Фандом: книги Оксаны Панкеевой (цикл "Странное королевство")
Пейринг/Персонажи: Шеллар/Ольга, Кантор/Саэта, ОМП
Категория: гет
Жанр: экшн, временами ангст
Размер: мини
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: вмешательство пришельцев из параллельного мира изменяет судьбу героев
Предупреждение: AU, растущее из первой книги

— Может, хватит? — не выдержала Ольга. — У меня от тебя уже уши вянут.
Девушка, прибывшая с типом, которого его величество Шеллар III с первого взгляда опознал как мистралийского убийцу, замолчала. Потом недоверчиво поинтересовалась:
— Ты понимаешь по-мистралийски?
— Ну да, — для Ольги мистралийский казался испанским, который она достаточно долго учила в инязе. — Один из феноменов, связанных с переселенцами.
Подруга Ольги по несчастью удивленно выругалась.
— Так ты переселенка… А Кантор-то еще сказал: как это, король Ортана, да без охраны. Слышала, в Ортане хорошо относятся к переселенцам. Но не думала, что настолько, — в голосе девушки прозвучал явственный упрек.
— Это я все виновата, — вздохнула Ольга. — Его величество обещал мне подобрать пистолет. Вот и… подобрал.
О том, что в настоящий момент упомянутый пистолет находился в руках неведомых похитителей, Ольга говорить не стала. И так все было ясно.
— Тебя как зовут? — неожиданно спросила спутница убийцы. Кажется, король тоже называл его Кантором.
— Ольга, — смысла скрывать собственное имя девушка не видела. — Где-то его величество сейчас…
— Полагаю, там же, где Кантор, — предположила ее соседка по камере — или как еще называлось это темное полупустое помещение. — Я — Саэта. Предлагаю двинуться на их поиски.
— Двинуться? — скептически поинтересовалась Ольга. Двери в камере были надежные, она уже проверяла. Хотя связанными руками и проверялось-то не особо.
— Вот, — Саэта медленно развела руки в стороны и тут же принялась деловито освобождать собственные ноги. Похоже, ей как-то удалось распутать узлы.
— Ты тоже убийца? — спросила Ольга, наблюдая за Саэтой с заметно возросшим уважением.
— Угу. Не думаю, что эти ублюдки знают мистралийский. Ни одной знакомой рожи. И повязали нас в Ортане. Может, даже случайно, с вашим королем за компанию. Но за Кантора награда назначена.
— Если он — «певец», то ты — «песня»? — не сдержалась Ольга. Саэта сверкнула в ее сторону глазами:
— Я развяжу тебя, только если буду уверена, что могу тебе доверять.
— Да ты вспомни, — в критических ситуациях в Ольге просыпалось нечто, отдаленно похожее на логику, — нас же всех вместе повязли. Мы с его величеством выбираем пистолет в оружейной лавке, а тут вваливаетесь вы, а эти типы — за вами.
Ольга повела плечами. По-хорошему, в тот момент ей, как верноподданной, надлежало совершить нечто героическое. Например, заслонить короля собой. Вместо этого она стояла, разинув рот, и только удивленно крякнула, когда его величество дернул ее, утягивая за прилавок. Она еще успела увидеть, как убийца по имени Кантор поворачивается к двери и стреляет, но вместо выстрела раздался только сухой щелчок. Видно, недаром Кантор и его спутница (вместе они живо напомнили Ольге Бонни и Клайда) заскочили именно в оружейную лавку. Видно, надеялись добраться до боеприпасов быстрее, чем до них самих доберутся неведомые преследователи.
Преследователи, однако, успели раньше. И опять же Ольга поначалу не сообразила, что случилось и почему король не двигается, по-прежнему прижимая ее к полу, а убийцы из Мистралии и владелец лавки застыли памятниками самим себе.
Господа, вошедшие в лавку секундой спустя, волокли с собой некий загадочный прибор, выглядевший ну очень по-земному. В научно-приключенческих сериалах именно так изображали всякие суперсканеры. Или парализаторы. Оценив обстановку, Ольга склонялась к последнему варианту.
— Да они за нами еще возле гостиницы увязались, — поделилась Саэта. — А у нас большая часть оружия там была, а Кантор сказал — уходить надо. У него это… чутье.
Чутье было и у его величества; Ольга в который раз подумала, что, кабы не ответственность за одну непутевую подданную, король Ортана выкрутился бы и из такой патовой ситуации. Выстрелил бы вовремя вместо того, чтобы заталкивать ее за прилавок…
Еще чуть-чуть, и Ольга ударилась бы в мысли вроде: «а если бы я умерла маленькой», но Саэта отвлекла ее задумчивой фразой:
— Самое странное, что я заметила преследователей только тогда, когда мне Кантор сказал. Магия какая, что ли… Он колдует немного, по-особенному. Раньше товарищи так развлекались — поили его и смотрели, что получится. Это он рассказывал…
Грусть-печаль на лице Саэты сменилась твердокаменной уверенностью:
— Я поверю тебе.
С веревками Ольги она справилась гораздо быстрее, чем с собственными. Краем глаза Ольга увидела, при помощи чего Саэте удалось освободиться: в руках ее соратницы поневоле блестела маникюрная пилка.
— Все, что удалось захватить из гостиницы, — заметив взгляд Ольги, объяснила Саэта. — Я изображала послушную мистралийскую жену, пистолет было даже сунуть некуда. И протезы эти, мать их, и каблуки…
— Каблуки — сущее проклятие, — печально поддакнула Ольга, не вполне уверенная в том, что правильно услышала про протезы. В конце концов, ее знание мистралийского оставляло желать лучшего.
Саэта ничего не сказала, но Ольге показалось, что ее взгляд смягчился.
— Что дальше? — поинтересовалась Ольга, растирая запястья.
— Дверь выбьем, — Саэта окинула вышеупомянутую дверь придирчивым взглядом. — Тут не дверь вообще, а дерьмо хлипкое. Мы этим похитителям на фиг не нужны, вот и веревок на нас навязали хреновых, и охрана за дверями наверняка раздолбаи раздолбаями.
— С первого взгляда ты показалась мне приличной девушкой, — не удержавшись, Ольга хихикнула. Бедовая Саэта нравилась ей все больше и больше. У этой девушки, чье имя наверняка, как и имя ее спутника, было не более чем партийной кличкой, напрочь отсутствовали тормоза. В ее обществе самой Ольге не приходилось сдерживаться и казаться приличной.
Хотя, возможно, отчаянное поведение Саэты объяснялось тем, что ее спутник был в плену. Похоже, чувства мистралийки к напарнику были отнюдь не товарищескими.
Логично решив, что это не ее дело, Ольга последовала примеру Саэты, а именно — воззрилась на дверь.
— Если разбежаться и ударить одновременно, — прикинула Саэта, разминая руки, — вполне возможно… Ух. Терпеть не могу эти платья.
Платье у Саэты, кстати, было очень красивое. Ало-черное, с шикарной пышной юбкой — ни дать ни взять Кармен. Данному впечатлению способствовала и мистралийская внешность. Ольга поймала себя на невольной зависти — будь она такой, как Саэта, и, возможно, Жак...
Нет. Ольга прекрасно понимала, что дело не во внешности. Жак любит Терезу, только и всего. А от нее, Ольги, одни проблемы. Если бы не она, король…
— Ты королевская фаворитка? — тем временем сдавленно поинтересовалась Саэта. Она почему-то торопливо отвернулась и сейчас проводила загадочные манипуляции с собственным платьем.
— А что, похожа? — хмыкнула Ольга.
— По внешности — чучело чучелом, — констатировала Саэта. — Но ты интересная. Есть в тебе… что-то. Да и с королем вы очень гармонично смотритесь. И потом, хотя, по слухам, Шеллар III — не самый обычный монарх, думаю, заботиться о безопасности едва знакомой переселенки больше, чем о безопасности собственной, он бы не стал.
— А я хорошо знакомая переселенка. Может, тебе помочь? — Ольга подошла к Саэте и была изумлена, когда последняя неожиданно отшатнулась в сторону:
— Не трогай!
Мистралийка замерла напротив Ольги, прижимая руки к груди, так, что переселенка даже не сразу поняла, что не так с этой самой грудью.
«Амазонки», — пронеслась в голове неуместная ассоциация. Похоже, про протез Ольга все услышала правильно.
— Твоего товарища могут убить, — напомнила, отводя взгляд. — Мы выбиваем дверь или как? Только учти, я никогда такого не делала.
— Я покажу, — после паузы пообещала Саэта.
***
— Тот самый? — прозвучал над ухом противный гнусавый голос. Ничем не обнаруживая тот факт, что он очнулся, Кантор про себя поморщился. Тело затекло немилосердно, вдобавок, на руках были какие-то странные оковы.
— В точности как в тех файлах. Рельмо их удалил, конечно, но на всякие удаленные файлы найдется свой спец, — второй голос казался Кантору искусственным. Даже не сам голос — построение фраз. Что-то было не так.
— Хм. Можно не сомневаться, что в ближайшее время кое-кто полетит с должности с треском. А с этим что делать будем?
— Тоже абориген?
— А то. Девушки еще, в подсобном помещении. Но их и на Каппу отправить недолго, я знаю тех, кто хорошо заплатит за здоровых женщин.
— Посмотрим, может, этого тоже толкнуть можно… — голоса постепенно удалялись. Выждав некоторое время для верности, Кантор открыл глаза.
Только для того, чтобы встретить внимательный и не особенно дружелюбный взгляд его величества Шеллара III.
Чертыхнувшись про себя, Кантор на пробу двинул запястьями — и тут же почувствовал слабый укол. Похоже, оковы на его руках и ногах были магическими.
— Не советую, — голос у короля Ортана был звучным и достаточно приятным, вступая в диссонанс с не самой приятной внешностью. — Судя по всему, эти наручники являются образцом иномирской техники. При попытке их снять возможны не самые приятные ощущения.
— А вы уже пытались? — съязвил Кантор.
— Сейчас важнее узнать, где наши спутницы, — судя по тому, как поспешно его величество ушел сторону, — пытался, и его попытка не увенчалась особым успехом. — Вернее, упомянутое подсобное помещение. Подозреваю, работорговцы подоспеют гораздо раньше заказчика.
— Какого заказчика? — пробормотал Кантор, вопреки предупреждению испытывая оковы на прочность и дергаясь от нахлынувшей волны боли.
— Твое похищение было заказано, — сказал король.
Кантор нахмурился.
— Вы что-то путаете. Кто тут король, вы или я?
— Похитители были заинтересованы именно в тебе и упоминали какого-то Макса Рельмо.
Слово «Рельмо» для Кантора было пустым звуком, а вот имя «Макс» вызывало устойчивые ассоциации.
— Судя по твоей несомненной схожести с Максимильяно Ремедио дель Кастельмарра, кабальеро Муэрреске, — добавил его величество, — они имели в виду именно этого господина.
Кантор сжал зубы. Как же, сон, конечно. Бред заключенного в Кастель Милагро. Больше ври, Амарго. И про папу тоже.
У Кантора мелькнула абсурдная мысль о том, что, дабы вернуть сыну руку и восстановить неповрежденное (хоть и порядком измененное) лицо, папа заключил контракт с какими-нибудь демонами. А теперь они пришли взять свое.
Нет, гнусавый голос определенно принадлежал человеку. Странный прибор там, в оружейной лавке, странные оковы… Король прав. Заключить контракт с иномирской цивилизацией гораздо проще, чем с демонами, тем более что теория о наличии параллельных мирах давно подтверждена наукой.
— Получается, вас они даже не узнали, — хмыкнул Кантор. — Знаете… Тут достаточно хлипкая дверь. Если навалиться на нее одновременно, с разбегу…
***
Единственного охранника, который квадратными глазами уставился на двух пленниц, только что выбивших дверь, Саэта очень быстро заткнула. Она здорово дралась — Ольге оставалось только стоять и завидовать. Впрочем, она даже толком не поняла, что случилось и куда именно Саэта врезала несчастному. Суть была в том, что охранник осел, закатив глаза, а Саэта нетерпеливо оглянулась:
— Идем.
— Стой, — несомненно электрический свет, просачивающийся сквозь щель в приоткрытой двери неподалеку, тут же привлек внимание Ольги. — Е-мое, куда ж мы влипли… Жак говорил, что в вашем мире еще не изобрели электричество!
— Э-ле?.. — не поняла Саэта.
— И тот прибор, — Ольга лихорадочно соображала. — Они охотились не за королем, а за вами!
— С чего это? — верить Саэта не верила, но в комнату следом за Ольгой пошла.
Ожидания переселенки оправдались: помимо не столь уж многочисленных мониторов, которые показывали изображение с камер слежения, в комнате находилось несколько компьютеров (к последнему вместо клавиатуры прилагались шлем и перчатка) и непонятное сооружение.
— Т-кабина! — выдохнула Ольга. — Жак рассказывал…
— Кто он такой, этот Жак? — Саэта сосредоточенно нахмурила брови. — Что это? Магические зеркала? Тогда где маг? И какой сильный — у Харамы одно зеркало едва создать получается…
— Это не магия! — торопливо объяснила Ольга. — Это технология. Как в моем мире.
Прежде чем она успела сказать еще что-либо, раздалось гудение, жужжание и щелканье; Саэта не глядя оттолкнула Ольгу в сторону, а в следующий момент в Т-кабине появились двое.
***
Выругавшись пространно и многословно, Кантор почувствовал, что ему несколько полегчало.
Попытка выбить дверь не увенчалась успехом. Он и подойти-то к этой двери не смог — боль в запястьях немедленно вернулась. Неприятные воспоминания шевельнулись где-то за гранью сознания — когда-то он уже был в месте, откуда не мог выбраться…
— Все дело в оковах, — внешне его величество Шеллар III выглядел спокойным и невозмутимым, но Кантор почувствовал его единственную и очень яркую эмоцию.
Страх.
Он слышал, будто король Ортана не умеет бояться. Враки. Страх его величества нимало не отличался от страха обычных смертных — и был тесно связан со светловолосой девушкой, вместе с которой его повязали. Король боялся не за себя, а за нее. И это при том, что никаких отношений, кроме дружеских, между ними не было — Кантор мог бы поручиться. Проклятое чутье срабатывало безотказно, когда доходило до таких вещей, хотя самого Кантора интимные отношения уже давно не интересовали. Прав был Пассионарио, когда поставил их с Саэтой в пару — вот уж точно, два сапога пара. Ей противно все, что касается мужчин…
Кантор ругнулся еще раз. Он только сейчас в полной мере понял, чем грозит Саэте встреча с работорговцем. Его самого малейшее упоминание о собственной травме могло повергнуть в невменяемое состояние, а что уж говорить о ней. Девушка, которая играла на рояле и в свое время дала пощечину самому Эль Драко; Саэта так и не сумела стать настоящим воином, она ранима в большей мере, чем он.
Она нуждается в помощи.
Приблизившись к двери, Кантор почувствовал вернувшуюся боль, но на этот раз не стал отступать — и был вознагражден погружением в глубины непроглядно-черного океана, который папа всегда называл Лабиринтом.
***
Ольга не успела сообразить, что случилось. В руках у Саэты откуда-то оказался пистолет; прогремел выстрел, но вместо пули в грудь одного из материализовавшихся субъектов вонзилась синяя молния. Саэта с легким недоумением взглянула на собственную руку — отдачи не было.
— Ты где это взяла? — поинтересовалась Ольга. Саэта моргнула, озадаченная, и Ольга поняла, что по инерции заговорила на ортанском. Торопливо повторила вопрос на мистралийском. Саэта растерянно отозвалась:
— У того охранника был…
Тем временем второй незваный гость успел вылезти из-под трупа своего товарища и даже забраться рукой за пазуху. Саэта, недолго думая, взяла его на прицел:
— Не дергайся.
— Ты не выстрелишь, — самоуверенно сообщил мужчина.
— Заткнись! — рявкнула Саэта. Чуть тише поинтересовалась у Ольги: — Что он говорит?
— Что ты не выстрелишь, — Ольга нахмурилась. Судя по тому, что Саэта не понимала слова этого типа, он говорил на ортанском. Ведь, кроме мистралийского, Ольга знала только его.
Тем не менее, язык, на котором говорил тип, Ольге ортанским не казался. Что-то в нем было не так. Какая-то фальшь.
— Выстрелю, и еще как, — заверила Саэта. — Скажи ему, если будет дергаться — в два счета без яиц останется. Где Кантор?
Ольга старательно повторила запрос Саэты на ортанском.
— Какой Кантор? — пленник старательно изобразил недоумение. — Слушай, ты, белая, с тобой, похоже, можно иметь дело. Уйми свою психованную подружку, и поговорим, как цивилизованные люди.
— Саэта, — задумчиво сказала Ольга на мистралийском, — сдается мне, твой друг страсть как нужен этому типу. Или, что вероятнее, его начальству. А сейчас он пытается перетянуть меня на свою сторону, чтобы выиграть время.
— Предлагаешь перейти к радикальным мерам? — уточнила Саэта. — Хорошо.
На миг она опустила пистолет, стреляющий молниями; это было ее ошибкой.
Тип из Т-кабины оказался гораздо проворнее, чем думали девушки. В мгновение ока он оказался рядом с Саэтой, выкручивая ей руку. Вскрикнув, мистралийка выронила пистолет. Поймав Саэту в захват, нелицеприятный субъект приставил к ее виску собственное оружие.
***
Сегодня Лабиринт именно на океан и был похож. Нигде не виднелось ничего даже отдаленно напоминающего сушу, и Кантор, про себя поразившись: что же такое было в тех наручниках, раз его мигом выбросило в столь неприятное место, поплыл. Он понятия не имел, как отсюда выбираться. Если он будет плыть очень долго, то в конце концов выбьется из сил. А там, в реальном мире, Саэта. Ей нужна его помощь.
Будто в ответ на эту мысль, впереди забрезжил слабый свет. «Земля», — подумал Кантор, вглядевшись в крошечный островок, который был различим в этом свете, и поплыл вперед.
Через некоторое время его ноги коснулись дна; на берег Кантор уже вышел.
Островок, впрочем, оказался безлюдным и никак не был связан с выходом. Зато и от туннеля подальше. Туннель Кантор чувствовал с самого начала — в данном случае путь туда открывался ближе ко дну океана.
Почесав в затылке, Кантор решил все же вернуться в воду. Сидеть на островке, может, и безопаснее, но так он ничем не поможет Саэте.
— Эй.
Негромкий голос остановил его на полпути. Обернувшись, Кантор увидел на островке рядом с собой Саэту.
Такую, какой она была раньше.
В тот же самый миг что-то в нем изменилось. Взглянув на собственные руки, Кантор увидел то, чего, собственно, и ожидал — вместо одной из них виднелся кровоточащий обрубок.
— Это несправедливо, — Саэта, прошлая Саэта, подошла к роялю, тому самому, который стоял в гостинице, и села за него, изящно перебросив подол платья через обитую бархатом длинную лавку. — Несправедливо, что я осталась калекой, а ты — нет.
— Ты не калека, — возразил Кантор.
— Ты лжешь, — Саэта сидела за роялем, но смотрела не на инструмент — прямо в глаза Кантору. Холодными, злыми глазами горбуньи, женщины, которая в полной мере осознает собственное уродство. — Ты говорил, что для настоящей любви мои увечья не помеха, но ее нет. И ты, певец свободы, знал это. Все, о чем ты пел, было ложью. Вспомни о них. Вспомни Мэйлинь.
Это был удар ниже пояса.
— Ты никогда никого не любил, — припечатала Саэта, — кроме себя. Именно поэтому, будучи единственный раз предан, возненавидел всех женщин. Ты — трус. Взгляни на меня, — она поднялась, и рояль исчез, как ее платье, а под платьем… — Взгляни. Это — непоправимо.
Но это, хотел сказать Кантор, поднимая руки, это непоправимо тоже. Разве ты не видишь, Саэта; у тебя он есть, твой рояль, у тебя есть Огонь, а мое горло перерезано, мой очаг погас, и некому разжечь его снова. Я никогда больше не возьму гитару в руки.
— У тебя есть руки, — уголки губ Саэты изогнулись в горькой улыбке, и на этот раз рук у него и правда было две, а она стояла, не пытаясь прикрыть свою наготу. — Ты остался мужчиной. А я больше не женщина. Это — непоправимо.
— Саэта.
— Ты носишься со своими страданиями, своей болью, не замечая, что боль других глубже и страшнее. Ты говорил, что для настоящей любви мои увечья не помеха. Но ты не любишь меня. А значит, не можешь судить.
— Откуда тебе знать, — огрызнулся Кантор.
— Это — Лабиринт, — пожала плечами Саэта. — Здесь ты не можешь врать.
— И тебя здесь тоже нет, — отозвался Кантор. — Ты — та боль, которую я испытываю. Это с тобой я ношусь. Настоящая Саэта ни при чем.
— Она — твое отражение, — Саэта-что-не-Саэта легко опустилась спиной на лавку, развела ноги в стороны. — Я — твое отражение.
— Нет, — покачал головой Кантор, глядя, как открываются ее старые раны. — Саэта другая. У нее есть то, ради чего стоит жить. Ей все равно, любят ее или нет.
— Не все равно, — окровавленное тело изогнулось, будто в пике страсти, а потом Кантор открыл глаза.
На сей раз выход из Лабиринта произошел незаметно.
— В таких условиях эти наручники очень легко сломать, — тоном естествоиспытателя произнес его величество Шеллар III. — Полагаю, слухи о твоих магических способностях смело можно считать подтвержденными.
***
Из захвата Саэта вышла легко. На этот раз Ольга даже успела заметить, что именно произошло. Саэта со всего размаха всадила в руку схватившего ее типа… ту самую пилку для ногтей. Тип закричал благим матом, Саэта в полете поймала выпадающее у него оружие и зловещим тоном осведомилась:
— Будешь говорить?
— Скоро сюда прибудут работорговцы, и вас… — дальше Ольга слушать не стала.
— Он ничего не скажет, — сказала она Саэте. — Предлагаю попробовать с этим, — указала на мониторы. — И поживее. Этот тип говорит, что в скором времени сюда прибудет подкрепление.
— Печально, — заключила Саэта, награждая визжащего от боли субъекта выстрелом промеж глаз. — Не знаешь, что это за штука? — ткнула пистолетом в Т-кабину.
— Жак говорил, что в его время такие появились, — сказала Ольга. — В моем мире. С их помощью можно телепортироваться без помощи мага.
— Неплохо, — оценила Саэта. — Куда именно?
— Не знаю, — Ольга заглянула в кабину. — О, тут же карта есть!
— Значит, найдем Кантора и твоего короля, а потом телепортируемся, — несколько неуверенно постановила Саэта.
Искать ни его величество, ни мистралийского убийцу не понадобилось — через пару секунд они сами ворвались в комнату, до смерти перепугав Ольгу и заставив Саэту эффектно прицелиться в дверной проем.
***
— А ведь девушка к вам неравнодушна, — тоном знатока постановил Кантор, изучая лабораторию мэтра Альберто. Во всяком случае, именно так опознал данное место его величество Шеллар III, а не верить ему у Кантора не было ровным счетом никаких оснований.
Наградой ему стал отрешенный взгляд. Кажется, чужая лаборатория и сам факт припрятанной в ней кабины интересовали его величество не в пример сильнее каких-то там девушек.
— И вы к ней тоже, не отпирайтесь, — Кантор сам не знал, с какой стати затеял этот бессмысленный разговор. Им с Саэтой следовало уходить, и чем быстрее, тем лучше. Следовало направиться прямиком за Араной. — Полным идиотом будете, если ее упустите. Только завистниц берегитесь. Наложат еще на нее какое-нибудь проклятие.
— Это невозможно, — отмахнулся Шеллар и тут же поправился: — Вернее, возможно, но вероятность этого составляет…
Спустя минуту Кантору удалось сбежать, но общий смысл слов короля он уловил: и правда, только у совсем сумасшедшей завистницы поднимется рука на предполагаемую королевскую супругу.
***
— Эм… А вы разве не вместе? — поинтересовалась Ольга. Ей всегда было неловко спрашивать о таких вещах.
Саэта, поправлявшая протез, вздрогнула, а потом решительно покачала головой.
— Это невозможно.
— Почему?
— Ему не нужны женщины. А я боюсь мужчин.
— Ага-ага, а то я не видела, как вы с ним обнимались!
— Как ты могла что-то видеть, — фыркнула Саэта, — сама ведь с королем в это время…
Ольга опустила глаза.
Признаться, после пережитого она уже и сама не знала, как относится к его величеству.
— Покраснела, — сказала Саэта. — Думаю, когда тебя сватать станет, ты теперь и не воспротивишься.
— Я же такая, — пробормотала Ольга, — некрасивая. А он красоток любит, я знаю.
— Потому что сам страшный? — уточнила Саэта. — Чушь это все. Вы сами не понимаете… — замолчала. — Это все вранье, — начала снова, — про то, что двое калек не могут помочь друг другу. Бывает по-разному…
— Тогда не говори, — улыбнулась Ольга, — что что-то невозможно.
***
…Через пять лет в Даэн-Рисс на гастроли прибыла всемирно известная пианистка. Никто не представлял, откуда она так хорошо знает Ольгу, королеву Ортана, и по какой причине его величество Шеллар III столь вежливо раскланивается с типом сомнительной мистралийской наружности, неизменно сопровождающим талантливую пианистку. Вообще-то, этот «тип» являлся одним из вернейших сподвижников короля Мистралии Орландо и вроде бы имел какое-то отношение к произошедшему с ортанской Комиссией по отбору (дракона убили королева Ольга и ее соратницы, одна из которых, по слухам, управляла синими молниями).
О договоре между четырьмя мирами, до заключения которого осталось не так уж и долго, тем более знали только избранные.
Впрочем, гениальную мистралийскую пианистку, которую теперь редко кто называл Саэтой, этот договор волновал мало.
Макс Рельмо, он же мэтр Максимильяно, оказался свекром со связями; когда восстановлены эмоциональные связи, восстановить отсутствующие части тела — не проблема.

@темы: категория: гет, текст: мини, форма: текст, рейтинг: PG-13

---

Драбблы с ФБ и ЗФБ

[mila007]

Свершилось) Я скомпилировала все свои драбблы в один бааааааальшой файл и теперь их можно почитать на АО3.
Чтобы не засорять сообщество кучей постов с драббликами, я делюсь одной направленной ссылкой)

@темы: категория: джен, категория: гет, категория: слеш, текст: драббл, форма: текст, рейтинг: PG-13, рейтинг: R, рейтинг: NC-17, рейтинг: G

---

Проклятье

[Мицуки Сипуха]

Название: Проклятье
Автор: Мицуки Сенджу
Размер:мини
Пейринг/Персонажи: Шеллар/Ольга
Категория: гет
Жанр: ангст, hurt/comfort, Ау, POV
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Ты сидишь напротив и жалуешься на работу, чепчик, да и вообще жизнь, а я чувствую себя самым счастливым и одновременно самым несчастным человеком на свете. Ведь будь моя воля, ты бы уже давно носила бы наряды куда дороже, чем это скромное плотице, жила в просторных апартаментах, не заботясь о том, как же разогревать утюг и уж точно была куда счастливее, нежели сейчас.
Примечание/Предупреждения: возможен лёгкий ООС

Ты сидишь напротив и жалуешься на работу, чепчик, да и вообще жизнь, а я чувствую себя самым счастливым и одновременно самым несчастным человеком на свете. Ведь будь моя воля, ты бы уже давно носила бы наряды куда дороже, чем это скромное плотице, жила в просторных апартаментах, не заботясь о том, как же разогревать утюг и уж точно была куда счастливее, нежели сейчас. Ведь я прекрасно знаю, что ты, как и я, всё время думаешь о том, что бы было если… Если бы я был решительнее и признался в своих чувствах и сделал предложение, не смотря на то, что ты переселенка с несвойственными нашему миру манерами (я и сам люблю удивлять и шокировать публику), если бы не это чёртово проклятье…

Уже который раз я вспоминаю нашу единственную ночь, проведённую вместе… Это было после той памятной охоты, где ты убила волка и чуть не попала в объятья к Лаврису. Ох, что бы было, если бы я это не заметил! Ты бы и носа не могла высунуть из своей квартиры… Но я заметил. Эх, если бы я напился так же как Элмар или хотя бы притворился… Нам было бы неловко на утро, но всё бы сдвинулось с мёртвой точки, но…Нужно было быть настойчивей, действовать быстрее… И что в итоге? Вновь неудача. Видать предыдущий опыт ничему не научил, но ведь Валента была воительницей, а ты же у меня бард. Убивать драконов или писать стихи… Кто же знал, что удар придёт оттуда, откуда никто не ждал? Впрочем, я знал, что Алиса, да и другие придворные дамы что-то замышляют, но кто же знал…

Когда вы с Азиль и Элмаром прибежали ко мне и рассказали о «сне» где тебя обручили с бардом Эль Драко, считая, что он покойник, я тут же вызвал метра Наргина, старого некроманта, который хорошо разбирался в подобных вещах.

— Ритуал «мертвый супруг» — довольно редкий в силу своей сомнительной ценности, — охотно пояснил старый некромант, приглашённый после злополучного «сна» — Есть масса более эффективных ритуалов, но единственная ценность этого — в его необратимости, проклятие невозможно снять. Состоит в создании магической связи с мертвецом противоположного пола. При нормальном проведении ритуала, мертвый супруг начинает посещать жертву по ночам и исправно выполнять супружеский долг, одновременно отпугивая от нее живых соперников. Жертва теряет своих живых партнеров, а от постоянных контактов с мертвецом начинает чахнуть и быстро умирает. В данном конкретном случае я ничего не могу сказать наверняка. Во-первых, обряд был прерван, но уже в самом конце, когда мертвому супругу оставалось только исполнить, как я уже говорил, супружеский долг. Во-вторых, таких случаев, чтобы он оказался живым, еще не было в истории некромантии.

То, что Эль Драко до сих пор жив, было спасением, ведь иначе тебе неумолимо пришёл конец… Но это не утешало. Ведь теперь, ты не можешь быть ни с кем, кроме него… Любой другой партнёр неумолимо погибнет.

В твоих глазах читаются те же чувства, я вижу, что мои чувства взаимны… И эта разлука была мучительна для нас двоих… И почему же я такой трус?.. Я король или хрен собачий? Почему бы не рискнуть жизнью хотя бы раз?

…На твоих губах ощущается привкус табака. Мы стоим друг друга, не можем без этой маленькой привычки и дня. Твоё тело божественно и попробуй теперь сказать, что ты некрасива! Уж поверь мне, я насмотрелся всяких девушек. Ну, не стоит обижаться, я же не спрашиваю, сколько у тебя было парней до меня. Прости, забыл. В любом случае, я рад, что я у тебя первый, а ты? Подожди, ты куда? Боишься проклятья… Видишь, ничего со мной не случилось, хоть мы и переспали. Глупая, метр Наргин же сказал… Ты всё решила, да? Ясно… Что ж, иди, не стану настаивать…

***

- Мы никогда друг друга не забудем, но никогда друг друга не вернем, - улыбаюсь я грустно. Жак лишь качает головой, подливая мне самогона. Может хоть так удастся немного забыться. Дурак. Как же я об этом не подумал. Я совершил этот глупый поступок, надеясь на то, что нам удастся забыть об этом проклятье и начать новую жизнь, но всё вышло иначе. Мы разрушили нашу дружбу, теперь она даже в глаза мне не смотрит и старается обходить десятой дорогой… Где эти дни, когда мы могли сидеть рядом и болтать без всякого стеснения?..
- Кстати! – оживляется Жак, - Совсем забыл, я умудрился связаться со старыми знакомыми! Они мне можно сказать на голову свалились…
- Так что же ты раньше молчал?! – я встаю во весь свой рост и грозно смотрю на своего шута, который тут же съёживается. – Значит, можно будет найти Эль Драко! Веди мне к ним.
- Вот этого-то они и опасались, - вздохнул переселенец. – Я как раз ради вас, между прочим, их искал, несмотря на свои страхи и сон Мафея! Сказали, что сами со всем разберутся, у них найдутся средства. Тем более, если верить их словам, у Эль Драко уже есть девушка…

Мне остаётся лишь улыбнуться и в очередной раз подивиться изобретательности своего шута. Остаётся надеяться, что всё пройдёт успешно. Ежели нет… Повстанцы узнают, каково иметь во врагах Шеллара III!

@темы: категория: гет, текст: мини, форма: текст, рейтинг: PG-13

---

То, чего будет не хватать

[Мицуки Сипуха]

Название: То, чего будет не хватать
Автор: Мицуки Сенджу
Размер:мини
Пейринг/Персонажи: Кантор/Саэта (лёгкий намёк)
Категория: джен
Жанр: ангст, hurt/comfort, флафф, Ау
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Она с удивлением наблюдала за тем, как Кантор радостно напяливает на ноги эту странную обувь на железных каблуках и уже начинала сомневаться, что рассудок товарища не пострадал. А кто бы в своём уме творил такое? Притащил её к замёрзшему озеру, раздобыв где-то эту… обувь.
Примечание/Предупреждения: возможен лёгкий ООС

Она с удивлением наблюдала за тем, как Кантор радостно напяливает на ноги эту странную обувь на железных каблуках и уже начинала сомневаться, что рассудок товарища не пострадал. А кто бы в своём уме творил такое? Притащил её к замёрзшему озеру, раздобыв где-то эту… обувь. Ведь на этих туфлях далеко не уйдёшь…

- Кантор, что ты делаешь? – всё же решилась задать этот вопрос бывшая пианистка. – Что это такое?
- Как что? – удивился Кантор. – Коньки! А, точно, ты же первый раз в Поморье… Это одно из национальных развлечений поморцев. Было бы обидно уехать, так и не покатавшись! Сейчас я тебе это продемонстрирую!

Мистралиец спустился на лёд и, выделывая замысловатые движения ногами, поехал по льду и… упал. Саэта возвел глаза к небу. Такое поведение больше было свойственно старому ему, а не суровому Кантору, которого он из себя создал. Она спустилась на лёд и подошла к нему, стараясь не поскользнуться.

- Послушай, мы отдали приличную сумму за твоё лечение, хочешь повторить?
- Да ладно тебе, жалко что ли? – отмахнулся от неё он. – Надо же, давно не катался и немного подразучился. Но ничего, если раз научился, то не забудешь! Ты многое потеряешь, если сейчас не прокатишься со мной!
- А ведь нас ждут… - не таким уверенным голосом произнесла она.

«Зачем спешить? Может другого шанса не будет вот так побыть наедине…» - неожиданно подумала она, глядя как скользит Кантор.

- Ладно, уговорил, - вздохнула она. – Только если опять заболеешь, я с тобой сидеть не буду!
- И не придётся! – улыбнулся он, потащив её к земле.

Глядя как он надевает на её ноги коньки, а потом их зашнуровывает, Саэта неожиданно ощутила как ей становится тепло рядом с ним. Не как когда-то когда он был бардом, а как-то… по-настоящему. Разве кто другой пошёл бы искать её средь ночи у чёрта на рогах? И ведь нашёл, выдержал всех её тараканов и всегда был рядом. И сейчас раздобыл где-то эти коньки, которые пришлись ей по размеру и хочет показать ей что-то такое, что она никогда не забудет. И ведь с самого начала стервец был уверен, что уломает!

Стоять на коньках было довольно трудно, но вполне возможно. Это как ходить на каблуках. Раз научился и уже точно не разучишься. Проверено этим заданием. Удостоверившись, что она стоит твёрдо и уверенно, Кантор кивнул и потянул её за собой, подсказывая как правильно двигаться.

Это было трудно и пару раз ей приходилось вцепляться в его локоть, чтобы не упасть, но это действительно было весело. В какой-то момент решив, что она справится без посторонней помощи, она уверенно сделала пару движений и поехала. От удивления, она оглянулась на Кантора, который показал ей большой палец и уверенно заскользил в противоположную сторону.

- Так не честно! – заорала она ему вослед, но он лишь засмеялся.
- Догоняй!

«Ну что с ним делать?» - надулась она и медленно постаралась догнать, неосознанно сравнивая его старого с ним нынешним. Ничего схожего. Разве что любовь к музыке.

- Ну, Саэта, не плетись как Эль Драко с перепоя! – поддел её он.
- Это мы ещё посмотрим, кто тут у нас с перепоя! – крикнула ему она и, хорошенько оттолкнувшись, заскользила к нему.

Он улыбнулся, хотел было двинуться дальше, но вовремя заметил, что Саэта сейчас очень неудачно упадёт, что-нибудь себе, сломав. Ещё и снег пошёл ко всему прочему… Кантор заскользил к ней, намереваясь поймать и удержать на ногах, но пианистка, подавшись вперёд и повиснув на нём, свалила его с ног и упала следом.

Пару мгновений они смотрели друг на друга. Её карие встретились с его тёмными удивлёнными.

- Извини, - смогла выдавить Саэта, смутившись. Она слезла с Кантора и попыталась встать, но вновь упала на лёд.
- Ничего страшного, - произнёс он, поднимаясь и протягивая ей руку. Бывшая пианистка с благодарностью её приняла и с трудом смогла подняться.

«Завтра определённо будет болеть всё» - пронеслось в её голове.

- Ну что, идём в отель или ещё покатаемся? – понимающе улыбнулся он, наблюдая, как она потирает ушибленный локоть.
- Пойдём, а то опять простудишься, - кивнула она.
- Ты сама уже вся дрожишь, идём быстрее греться! Только нужно будет ещё вернуть коньки…

По пути домой сердце сжала грусть. Ведь это, скорее всего последний день, когда они вместе. Завтра они вернутся домой, и всё пойдёт по-старому. Она будет скучать по нему. По нему и по роялю. Вот бы им раздобыть в Зелёные горы рояль, она бы…

- А давай всё же купим рояль? – неожиданно предложил Кантор. – Амарго правда будет не в восторге, да и не место ему там…
- Ты читаешь мои мысли, - улыбнулась Саэта. – Я тоже об этом подумала…
Вот только жаль, что ничего не выйдет…
- Жаль, - согласился воин.

«На грусть будет ещё время!» - неожиданно для себя решила девушка и, отстав, слепила небольшой снежок и бросила им в Кантора. Тот удивлённо застыл, и Саэта на мгновение подумала, что перегнула палку, но нет, когда он запустил в неё ответный снежок, в его глазах не было и намёка на недовольство.

Давно она так не веселилась, забыв о холоде и возможной болезни. Они закидали друг друга снежками так, что стали похожи на снеговиков, одного из которых они тут же слепили, окрестив Эль Драко. А когда через несколько минут они, наконец, почувствовали что замёрзли, то поспешили в гостиницу, закупившись горячительным.

- Мне-то ничего, а вот ты, похоже, простынешь, если не согреешься до нужной температуры, - заметил он, глядя на её румяное лицо. – Может, залезем под одеяло и посидим перед камином?
- Давай, - кивнула она, грея руки о кружку с горячим кофе. Она всё же будет скучать не только по пианино и Кантору. Но и по комфорту. К хорошему быстро привыкаешь… Но всё же больше по Кантору и пианино. На плечи легло тёплое одеяло, а сам мистралиец сел рядом.
- Мы же хотели посидеть вместе под одеялом, - замечает она, отпивая.
- Но ты же…
- Дурак, - беззлобно бросает она и приподнимает край. Он скрывает удивление и делает то, что от него требуют. Саэта отставляет кружку и кладёт голову ему на плечо. – Давно мне не было так тепло и спокойно…
Жалко только тут нет пианино…
- Мне бы хоть крупицу твоего огня… - произносит он прежде, чем понимает, что он сказал.
- А что, было бы неплохо, - улыбается она, глядя на огонь. – Ты бы пел, я бы играла… Как раньше… Жаль, что уже ничего нельзя изменить.
- Ты о чём? – в его глазах искреннее удивление. Видимо он ожидал чего угодно, но не этого.
- Ой, прости, это видимо говорит выпитое шампанское или ещё что! – спохватывается она и с тревогой смотрит на него. – Прости, я не хотела чтобы ты узнал, что я поняла…

Кантор отвёл взгляд, и его лицо стало немного болезненным. Она не хотела напоминать, сама прекрасно понимала, каково это – всё потерять.

«И зачем я столько пила…»

- Прости… - повторила она. – Ты разговаривал в бреду, и я смогла вспомнить… и не собиралась никому ничего рассказывать.
- Чего уж там, - горько усмехается он.

Они замолчали. Саэта вновь почувствовала, что замерзает.

«Кто меня за язык тянул…»

– Всё же хорошо, что выбрали на это задание именно нас, - наконец подал голос он. Голос его скорее был задумчивым, нежели огорчённым или полным горечи. – Будь на твоём месте, к примеру, Харама, она без колебаний выполнила инструкции…
- А если бы на твоём месте был кто-то другой, я бы уже давно сошла с ума…
- И эту треклятую Патрицию мы бы так и не убили… - усмехнулся Кантор, вновь замолкая.

Саэта улыбнулась и прижалась к нему поближе. Будь на его месте другой, она бы его даже близко не подпустила. А с Кантором тепло и спокойно, не смотря на разыгравшуюся метель за окном. Этого всего ей определённо будет не хватать… и ещё пианино…

- А знаешь, я даже рад, что ты знаешь, - наконец произнёс он, осторожно приобняв её. – Это даже к лучшему.
– И каково это слушать о себе не лестные вещи?
- Какие же они не лестные? – усмехается он – Всё верно. Сам виноват. Собственно вот ещё один плюс нашей пары. Мы слишком хорошо понимает друг друга…

Они ещё некоторое время посидели, глядя на языки пламени, вспоминая о своём огне, бушующем когда-то в их душах. В её душе ещё теплилось слабый огонёк, который всё ещё требовал выхода. И он видел это. Он бы сам отдал бы всё на свете, хоть за маленькую искорку, но если огонь и вернётся, то, что делать с голосом?..

- Саэта, - тихо позвал он – ты же будешь скучать по пианино?
- И по нему тоже, - вздохнула она.
- А что бы ты сделала, чтобы его заполучить?
- Ты предлагаешь ограбить музыкальный магазин? - улыбнулась она и села ровно так, чтобы видеть его глаза. Они были абсолютно серьёзны.
- Нет, конечно. Что если я куплю тебе пианино? Ты поселишься где-нибудь в Ортане или ещё где-нибудь, вернёшься на путь барда. Не возражай, дослушай. Твой Огонь хоть и хиленький, но требует выхода. Сама знаешь, что бывает с бардами, когда они не используют Огонь по назначению. Однажды ты ошибёшься и тогда… В общем, мне бы не хотелось… А я буду периодически тебя навещать и слушать как ты играешь. А может когда-нибудь… мы сможем сыграть вместе… Что скажешь?

Саэта улыбнулась, вновь ощущая то тепло, которое грело её в последнее время.

«А ведь неплохая идея. Не придётся тосковать по музыке и Кантору… Да и прав он: бард-воин не самое лучшее сочетание… Да уж, сказал бы кто мне луны две назад, что я буду рада всему этому, послала бы, а теперь… »

- Это очень даже неплохая идея, - и она впервые увидела такую широкую и искреннюю улыбку Кантора. Сейчас он больше всего походила того Эль Драко, которого она знала.

@темы: категория: джен, текст: мини, форма: текст, рейтинг: PG-13

---

Нарушенные инструкции

[Мицуки Сипуха]

Название: Нарушенные инструкции
Автор: Мицуки Сенджу
Размер:драббл
Пейринг/Персонажи: Саэта|Кантор
Категория: джен
Жанр: ангст, hurt/comfort
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: missing scene. Почему Саэта не убила Кантора.
Примечание/Предупреждения: тамлайн первой книги.

Казалось бы, чего сложного: нажать на курок и всё. Тем более что он лежит без сознания, не способный сопротивляться. Инструкции требуют избавиться от него, если он потеряет контроль. Он потерял, но почему она не может этого сделать? Только что на её глазах он трахал труп ведьмы, как одержимый, во всевозможных позах… Но чисто по-человечески…

Саэта не может этого сделать. Она обязана Кантору жизнью и просто не могла поступить иначе. Он же её не бросил, нашёл, когда нужно было бросить и скрыться самому. Саэта с трудом переворачивает его и тащит в дом, чтобы положить на кровать. Конечно, она сильно рискует, но кто знает, вдруг всё не так плохо?

Укутав Кантора в несколько одеял, она, кривясь от отвращения, вытаскивает Арану на улицу, оборачивает какой-то тканью и тащит куда-то в лес. Нужно было избавиться от тела ведьмы.

Это не заняло много времени, поэтому она быстро возвращается к Кантору и садится рядом. Не хочется оставлять его, тем более что неизвестно, что он может выкинуть. Оружие по-прежнему с ней. На всякий случай, мало ли… Но это на крайний случай, и Саэте хочется верить, что ей не придётся его использовать.

Она не перестаёт думать о том, как легко поддалась проклятью ведьмы, и как глупо провалился их план. Она думает о Канторе, о том, как он спас её, о времени, проведённом вместе…

Если бы Саэте кто-нибудь сказал несколько лун назад, что она будет пренебрегать инструкциями ради Кантора, она бы посмеялась. Ну, разве можно представить нелюдимого хмурого Кантора своим другом? Вот ещё.

Теперь она знала, какой он. Несмотря на непростой характер, он может быть заботливым, если захочет. Он верный друг, который не бросит в тяжёлой ситуации… Разве можно теперь поступить так по-скотски?

Проходит бесконечно много времени или же совсем мало, бывшая пианистка не знает, когда Кантор начинает бредить. Глаза Саэты широко распахиваются. Она не может поверить в то, что слышит. Не может поверить, что этот человек, который лежит перед ней, может являться тем самым, кого уже все похоронили. Она не может поверить, что это тот самый Эль Драко, который когда-то поцеловал её, будучи пьяным. Это слишком невероятно, чтобы было правдой.

Она присматривается к нему получше, но не замечает ничего знакомого. Знаменитую татуировку уже бы давно заметила, но это не доказательство. Её вполне можно было свести. Но если татуировка была объяснима, то рука, которой судя по слухам, лишили Эль Драко в Кастель Милагро, но присутствовала у Кантора, не поддавалась объяснениям. Но нужны ли они? Если Кастель Милагро смогла переместиться между мирами, не говоря уже о переселенцах, что уже говорить о таких чудесах? В их сумасшедшем мире возможно всё. Смотря к кому попадёшь…

«Ты просто удивителен, Эль Драко, – улыбается она грустно. – Мы с тобой очень похожи. Я знаю, каково это, лишиться огня и всего того, что было дорого…»

- Пожалуйста, приди в себя, Кантор, - шепчет она, не в силах терпеть разрывающую сердце грусть. – Ты же сильный…

В ответ лишь тишина и тяжёлое дыхание.

- Саэта…– неожиданно в бреду шепчет он. На губах бывшей пианистки появляется горька улыбка.

@темы: категория: джен, текст: драббл, форма: текст, рейтинг: PG-13

---

Со стартом ЗФБ-2015!

[mainglot]

@темы: новости

---

И челлендж

[*Bacca*]

Челлендж
Название: Танцуют все!
Пейринг/Персонажи: нимфы










Еще были слоники для браузерной игры, но то потом.

@темы: форма: челлендж, рейтинг: G

---

Арт с последней летней Битвы

[*Bacca*]

Давно надо было выложить, но без пинков сложно)))

Арты
2 левел
Название: Ромашки
Пейринг/Персонажи: Азиль


3 левел 18+
Название: Экспериментатор
Пейринг/Персонажи: Раэл/Харган

смотреть

Название: Буколики
Пейринг/Персонажи: кентавры


Название: Что может быть прекраснее?
Пейринг/Персонажи: Шеллар/ Морриган


Название: Приходи на сеновал
Пейринг/Персонажи: Мафей/Оливия

@темы: форма: графика, форма: арт, рейтинг: R, рейтинг: NC-17, рейтинг: G

---

Почти как нимфа

[Sai_desu]

Название: Почти как нимфа
Автор:  Sai_desu
Бета:  skunsa
Фэндом: Хроники странного королевства
Пейринг/Персонажи: Кантор/Тарьен, Внутренний голос/мозг Кантора, Карлос, Ольга, Азиль, упоминаются Кантор/ОМП, ОМП/Тарьен
Рейтинг: NC-17
Жанр: slash, angst, humor, PWP
Размер: миди
Cостояние: завершено
Дисклеймер: О. Панкеева
Предупреждение: АУ в каноне, возможен ООС, вкрапления ПОВа Кантора
Размещение: только с разрешения автора и адресата
Саммари: Ради искусства Кантор готов практически на всё.
От автора:
1. Написано в подарок  skunsa на день рожденья, посвящается ему и ему принадлежит.
2. Участвовало в ФБ-2014

Читать

Гм… кстати… Если маэстро захочет, чтобы я что-то парню показал,
и постесняется об этом попросить, опасаясь нанести мне тяжкую душевную травму,
скажи ему, пусть не мается дурью. Я с радостью помогу, мне ничего не стоит.
Оксана Панкеева. «Песня на двоих»

- Нет! Нет! И ещё раз нет! — вскричал маэстро Карлос, вскакивая с места и в сердцах швыряя на пол недокуренную сигарету, которую его ученица тут же затушила каблуком ботинка. — Тарьен! Мы же вчера всё подробно обговорили! И вчера у тебя всё прекрасно получалось. Ну что опять?! — маэстро Карлос торопливо взбежал на сцену. Тарьен опустил взгляд в пол и безвольно свесил руки, чуть не выронив при этом бутафорский посох. Стоявший рядом Кантор недовольно нахмурился и скрестил руки на груди. Его изрядно достали проволочки, уже не в первый раз возникавшие из-за того, что Тарьен постоянно выходил из образа. Неужели всё-таки придётся играть вполсилы, чтобы его орк не затмевал главного героя?
- Извините, — выдавил Тарьен и поковырял носком сапога доски сцены. Как девица, ей-богу. «Ты ещё в обморок упади, как Жак», — подумал Кантор. Рядом вздыхала расстроенная Ольга.
- Я не буду опять читать тебе трёхчасовую лекцию, — решительно заявил Карлос и обернулся к Кантору. — Диего, пойдём с нами.
- А мне можно? — пискнула Ольга. Видно, уже привыкла везде следовать за наставником. Карлос посмотрел на неё и перевёл взгляд на Кантора. Тот сразу всё понял и утвердительно опустил веки.
- Да, Ольга, ты тоже. Остальные — ждите здесь. И не дурака валяйте, а репетируйте пока сами, бездельники! — маэстро Карлос решительно ухватил Тарьена за мантию и повёл в самую дальнюю гримёрку. Там он уселся на табурет и вынул новую сигарету. — Диего, прошу.
Кантор на пару секунд прикрыл глаза, воскрешая в памяти партию главного героя, и запел. Всколыхнулся в груди Огонь, пожелавший вспомнить былое, и словно стёрлись прошедшие годы. Даже голос будто потерял обычную хриплость, стал похож на тот, прежний...
Когда Кантор вернулся в реальность, то отчётливо понял, что исполнил финальную арию победившего добра посредственно и даже паршиво. Но Ольга с Тарьеном отчего-то смотрели на него с восхищением. Карлос же рассеянно улыбался, не замечая, что его сигарета давно догорела и потухла. Старому маэстро было сладко и горько увидеть отблеск прежнего исполнителя этой роли...
Кантор нахмурился, чтобы скрыть собственные чувства, до боли сходные с чувствами Карлоса, и скрестил руки на груди.
- Ну что, понятно теперь? — спросил он Тарьена. Тот рассеянно кивнул, но, кажется, не приходя в сознание. Кантора посетила неприятная мысль, что теперь парень может решить, будто ему вообще не под силу хорошо исполнить свою партию и даже пробовать не стоит. Впрочем, Карлоса, похоже, подобные размышления не терзали.
- Спасибо, Диего, — произнёс он мягко, даже ласково.
Вывела всех из транса несравненная Азиль, внезапно возникшая на пороге гримёрки.
- Вас там все заждались! Ольга, тебя Артуро ищет. — От этих слов Ольга напряглась, а Кантор так стиснул зубы, что они скрипнули на всю комнату. — А что это вы здесь делаете? — спросила Азиль, как всегда, легкомысленно и с весёлым интересом.
- Мы помогали Тарьену войти в образ, — ответил маэстро Карлос прежде, чем остальные успели сориентироваться, а к исполнителю главной роли вернулся дар речи. — Он никак не может перестать бояться своего антагониста, по крайней мере, в исполнении Диего.
Азиль с интересом посмотрела на Кантора, а потом на Тарьена.
- Разве Диего такой страшный? — изумлённо спросила она. Взгляд её на пару секунд стал расфокусированным, отсутствующим, а потом нимфа звонко рассмеялась. — Что ты, Карлос! Дело не в страхе. Тарьен действительно немного боится Диего, но только потому...
Густо покрасневший Тарьен воспользовался всеобщим замешательством и опрометью бросился прочь из гримёрки. Остальные проводили его изумлёнными взглядами, а потом уставились на Азиль, ожидая дальнейших объяснений.

- Нет! Нет! И ещё раз нет! — с чувством повторил товарищ Кантор, нервно теребя серьгу в ухе. Они остались с Азиль вдвоём. Карлос с ученицей занялись поимкой главного героя — во избежание утечки информации и прочих возможных неприятностей. А Кантор предпочёл укрыться от посторонних глаз, не желая демонстрировать своё состояние проклятому Артуро и опасаясь напугать до смерти всех остальных ни в чём не повинных актёров.
- Но почему? — прекрасные глаза нимфы были полны искреннего недоумения. — Что в этом такого страшного? Я ещё понимаю, почему боится Тарьен, но ты...
- Азиль, милая, не будь ребёнком. А то ты не понимаешь!.. — Кантор чуть было не добавил «что это значит для меня», но вовремя прикусил язык. Не хватало ещё ныть и жаловаться. И кому? Нимфе!
«Ты ещё в жилетку ей поплачь», — тут же влез язвительный внутренний голос.
«Заткнись, а то прибью», — огрызнулся Кантор.
«И как ты себе это представляешь?» — не унимался насмешливый собеседник.
«Мэтра Истрана спрошу. А то и натравлю на тебя ту стерву Джоанну», — пригрозил ему Кантор. Внутренний голос умолк, но явно не потому, что испугался. Скорее, предоставил Кантору возможность самостоятельно осмыслить свои угрозы и прикинуть их реалистичность.
- Может быть, тебе стоит провести с ним ночь? — с надеждой спросил Кантор у Азиль. — Вдруг у него мозги на место встанут? Или вдохновение посетит, и ему станет не до заскоков. Лишь бы он смог нормально играть!
«А теперь ты недостойно пытаешься спихнуть проблему на чужие плечи», — опять встрял внутренний голос, но Кантор только отмахнулся. Не до него сейчас было.
Азиль в ответ покачала головой:
- Нет, ему это не нужно. Я ничем не могу помочь. — Кантор не слишком рассчитывал, что возникшую проблему удастся уладить так просто, но отказ нимфы всё равно его расстроил. — Зато ты можешь, — продолжила Азиль. — Я ведь уже говорила, что мы с тобой похожи. Твоя сила в чем-то близка к моей.
- И что? Тарьен ведь парень.
После встречи в Лабиринте с дядей Дэном, дедушкой Байли и другими членами многочисленной, бесспорно могущественной и на удивление веселой семейки полоумных магов Кантор точно знал природу своей таинственной силы. Как знал и то, что она распространялась только на женщин.
«Забыл, как смотрел на тебя секретарь Луи на том приёме?» — захихикал внутренний голос. Будто в подтверждение его слов, которые нимфа, разумеется, слышать никак не могла, Азиль пояснила:
- Пол не имеет значения. Точнее, имеет, но не совсем такое, как кажется. Важен не пол.
- А что важно-то? — с тоской спросил Кантор, окончательно уверившись, что весь мир сговорился против него.
- Важно, чтобы человек смотрел на тебя как на мужчину.
Кантор криво усмехнулся:
- И как ты себе это представляешь? Чтобы я позволил кому-то... — он не решился договорить, но так многозначительно посмотрел на Азиль, что любой другой на её месте мгновенно обратился бы в пепел или на худой конец провалился сквозь землю. Но Азиль, разумеется, и глазом не моргнула:
- Вовсе нет. Тарьен хочет не этого. Он хочет... наоборот.
- Азиль!.. — Кантор постарался увести разговор в какое-нибудь другое русло, пока они не углубились в ненужные подробности о технической стороне вопроса. — И что мне, по-твоему, делать потом? Не могу же я с ним... А если одной ночи ему окажется недостаточно, что тогда?
«Ага, то есть на одну ночь ты уже согласен?» — снова не удержался внутренний голос.
«Ещё чего!» — возмутился Кантор. Голос гадко усмехнулся, но ничего не ответил.
- Разве мне часто требуется больше одной ночи? Разве ты сам порой не ограничиваешься одной ночью? К тому же Тарьен прекрасно понимает, что у него нет шансов даже на одну ночь. И точно не решится попросить тебя о новой встрече.
- Почему-то Тарьен это понимает, а ты нет, — буркнул Кантор. Бесполезность споров с нимфой приводила его в отчаяние. Даже больше, чем споры с внутренним голосом.
- Он же не умеет заглядывать, — просто ответила Азиль.
Кантору на мгновение захотелось застрелиться. Ему ничего не стоило проигнорировать чувства Тарьена — в конце концов, парень и сам осознаёт, что хочет невозможного. Карлос уж точно уговаривать не станет. Никогда даже вскользь не намекнёт, не напомнит... Он ведь всё понимает не хуже самого Кантора. Но не так-то просто отмахнуться от нимфы, когда она смотрит на тебя немного нездешним взглядом и говорит: «Так правильно, так надо». А тут ещё внутренний голос прицепился...
- Азиль, — Кантор окликнул Азиль, когда та уже собиралась уходить. Ну конечно, с её точки зрения всё понятно и говорить больше не о чем.
- Что?
- Я тебя очень прошу...
- Об этом нельзя рассказывать. Я поняла.
- Азиль, совсем никому. Ни Элмару, ни Шеллару, ни тем более Жаку. Никому.
- Хорошо, — ответила Азиль. Судя по выражению её лица, такая секретность была ей непонятна, но она готова была выполнить даже самое странное желание давнего друга.
Азиль выпорхнула за дверь, а Кантор остался в гримёрке наедине с внутренним голосом. Этот негодник покатывался со смеху, и его следовало как-то заткнуть, прежде чем выходить к людям. Ругань не помогала, только подливала масла в огонь. Так что, когда в гримёрку вошла Ольга, Кантор уже отчаялся и молча слушал неподобающие насмешки внутреннего голоса, даже не давая себе труда разок-другой огрызнуться.
Ольга закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Кантор к своему неудовольствию уже начал привыкать, что Ольга не подходит близко, держит с ним дистанцию. Как с Жаком. Как со всеми, с кем у неё не сложились отношения. Но сейчас в том, как она поджимала губы и отводила взгляд, было что-то ещё. То ли осуждение, то ли разочарование. Но почему?
- Маэстро читает Тарьену нотацию, совсем как мэтр Истран. Говорит, что актёр должен играть, несмотря ни на что. И что всякий воспитанный человек должен быть сдержан и не должен выдавать свои чувства, если это неуместно. Разумеется, в жизни, а не на сцене, — произнесла Ольга, хотя Кантор ни о чём не успел спросить. — А меня он послал сюда, чтобы я сказала об этом тебе, — она вдруг посмотрела Кантору в глаза, и у него дыхание перехватило — до того её взгляд был холодным и колким. Как снег в Поморье.
А самое обидное, что Ольга была права. Расселся тут товарищ Кантор, как нервная девица или придворная дама. Будто ждёт, что его придут искать всем театром. Тогда уж позорище будет полным. Особенно если учесть, что где-то поблизости ошивается проклятый Артуро. Дурак ты, товарищ Кантор: попросил Азиль молчать о том, что она увидела в Тарьене, а сам делаешь всё, чтобы об этом узнали все вокруг и как можно скорее.
Кантор решительно встал, игнорируя насмешки внутреннего голоса, и подошёл к Ольге. Та сначала вздрогнула, а потом взяла себя в руки, улыбнулась нарочито весело и дружелюбно и открыла дверь. Они вышли из гримёрки вместе, как добрые приятели, и почти сразу наткнулись на Артуро. Настроение Кантора начало стремительно улучшаться.

Ложиться спать не хотелось. Причём не хотелось по совершенно дурацкой причине: сны, как и Лабиринт, любили поиздеваться над товарищем Кантором, и тот всерьёз опасался, что смотреть он будет нечто совершенно неприличное и для любого мистралийца довольно неприятное. Да ещё и внутренний голос, заткнувшийся было в театре, оживился, так что заснуть всё равно бы не получилось. Поэтому Кантор сидел, рассеянно перебирая струны гитары и размышляя, почему Ольга так неприветливо на него смотрела после всей этой истории с Тарьеном.
«Не догадываешься? Неужели ни одной версии?» — разумеется, внутренний голос не мог промолчать.
«Отвали», — мрачно огрызнулся Кантор, без особой, впрочем, надежды на успех.
«Нет, ну правда! — не унимался вредный голос. — Вот Шеллар бы уже целый список возможных вариантов выдал».
Спорить с ним у Кантора не было сил.
«Так просвети меня, раз ты у нас такой умный».
Внутренний голос издал самодовольный смешок:
«Вот уж не думал, что знаю Ольгу лучше, чем ты. Ладно, дам подсказку. Даже две».
«Это какие?» — спросил Кантор. На обидное замечание о том, кто лучше знает Ольгу, он решил не обращать внимания. Пока.
«Первая: вспомни, как складывалась её личная жизнь до тебя».
Кантор вспомнил: никак. То есть не складывалась.
«А вторая?» — нетерпеливо спросил он, раздраженный тем, что даже собственный внутренний голос умничает и водит его за нос.
«А вторая: что ей понравилось в Жаке и в Артуро?»
Кантора передёрнуло от отвращения, но он всё же задумался, вспоминая рассуждения всезнающего короля Шеллара.
«Ей всех жалко. Ну и что? Погоди-ка... Получается, ей жалко Тарьена? Ну не влюбилась же она в него!»
Внутренний голос снова рассмеялся:
«Нет, конечно. Но ты почти угадал. Ей его жалко, потому что она сама оказывалась в подобной ситуации неоднократно».
«Но она же женщина», — невпопад возразил Кантор, до которого наконец дошло, почему Ольга смотрела на него так, будто он сделал что-то недостойное и неподобающее. Например, конфету у сироты отобрал. Выходит, для неё ситуация примерно так и выглядела. С ума сойти можно, благо, к этому Кантору было не привыкать.
«А в её мире однополые отношения воспринимают спокойно, и вообще разница между мужчинами и женщинами не так подчёркивается. Вспомни хотя бы её одежду».
Кантор был вынужден признать, что и в этом внутренний голос, скорее всего, прав. Выходит, Ольга обиделась на него из-за того, что он отверг Тарьена сразу, даже не рассмотрев возможность ответить ему взаимностью?
«Вот-вот, — поддакнул внутренний голос. — Боюсь, теперь она будет считать тебя бесчувственным эгоистом».
«Тебя тоже», — огрызнулся Кантор. Наконец-то ему удалось дать отпор изрядно надоевшему голосу. Тот обиженно замолк, но надолго его не хватило:
«А если разобраться, что в этом такого уж страшного?»
Кантор задохнулся от ярости. До того захотелось съездить этому придурку по физиономии – аж кулаки зачесались!
«То есть?.. Как это «что такого страшного»?! Или для тебя в этом ничего страшного нет? Может, тебе ещё и секретарь Луи понравился? Что, эльфийская кровь проснулась? Извращенец!»
«Когда-то ты спокойно пренебрегал общественной моралью», — внутренний голос, скотина, остался равнодушен к праведному гневу товарища Кантора.
«Ну ты сравнил! Это же совсем другое. Это вопрос чести!»
«От тебя-то чести не убудет, если ты будешь сверху», — сегодня внутренний голос был наглее и безжалостнее, чем обычно.
«Да где ты фраз-то таких нахватался?» — возмутился Кантор.
«Там же, где и ты. Кажется, мы с тобой знаем только один город-бордель. Но я упорно не понимаю, когда ты успел стать таким чёрствым ханжой? Раньше ты дарил свою любовь свободно, всему миру, ты готов был согреть своим Огнём всех... А теперь шарахаешься, как Акрилла от его величества. А как же экзотика? Ведь с демонессой тебе было не слабо, а с человеком своего пола уже слабо?»
«Я ж не знал, что она демонесса», — буркнул Кантор, совершенно дезориентированный... Как же Ольга это называла?.. А, точно: наездами. Совершенно дезориентированный наездами внутреннего голоса. Он успел привыкнуть, что судьба регулярно пинает его под рёбра, спускает с лестницы и макает мордой в лужу всеми доступными способами. Он уже смирился, что проклятый портал товарища Торо вышвырнул его на сцену Погорелого театра. Театра, где спустя столько лет маэстро Карлос ставит «Юность волшебника», а после репетиций братья Бандерасы идут пить с Артуро Сан-Барредой, с которым теперь встречается Ольга. Сам же товарищ Кантор, по собственной глупости расставшийся с любимой женщиной, совершенно опозорился в третьем ряду кордебалета, получил роль главного злодея, а живёт через день — спасибо Горбатому, чтоб ему плюты хвост съели... Но всего этого оказалось мало! Теперь ещё и мальчишка, играющий главного героя, оказывается, его, товарища Кантора, хочет! Причём в самом недостойном и неподобающем смысле слова. А Ольга, Азиль и даже собственный внутренний голос будто сговорились и толкают бедного контуженого мистралийца на эдакое непотребство! Нет, ну есть в этом мире хоть какая-то справедливость?!
«Ты так любишь раздавать всем полезные советы про то, кому и чему следует показать два пальца... Почему бы самому хоть раз не воспользоваться мудрым советом?»
«Я сейчас тебе два пальца покажу!» — зло пообещал Кантор, но внутренний голос и к этой угрозе остался равнодушен.
«Показывай что хочешь. И вообще поступай как знаешь. Если ты не готов пойти на жертвы ни ради искусства, ни ради любимой женщины, для которой, кстати, эта постановка многое значит, то о чём с тобой вообще говорить?»
«Ты совсем спятил? Ради любимой женщины мне следует заняться любовью с парнем?»
«Кастель Милагро всё-таки здорово испортил твой характер. Кстати, ты не забыл, что пять лет пренебрегал женщинами?»
«Это не одно и то же!» — Кантор стиснул кулаки, хотя бить морду было некому. Разве что себе.
«Разница не так уж велика. И, между прочим, тебе самому она не всегда была так уж важна, эта разница».
«Да неужели?» — ядовито процедил Кантор. Терпение закончилось уже некоторое время назад, так что идея застрелиться вновь показалась ему заманчивой.
«А, так ты всё-таки забыл? А как же красавица Даниэлла?»
«Если ты думаешь, что я помню по именам всех...» — рассмеялся Кантор, но вдруг осёкся. Вредная память, явно сговорившаяся с проклятым внутренним голосом, неумолимо, как козырный туз, предъявила товарищу Кантору давно забытый образ.
Даниэлла действительно была красива. У неё были очень выразительные синие глаза, пряно-порочные, как ночной ветер Лютеции. Светлые волосы крупными кольцами ниспадали на её плечи. Полные чувственные губы застенчиво улыбались — притом, что сомневаться в профессии Даниэллы не приходилось. Она была довольно высокой, но при этом не обладала роскошными формами знаменитой Камиллы Сахарные Губки. Зато были в ней странная грация и притягательность, которые делали её особенной даже для борделя размером с город, каким по праву считалась столица Галланта.
Разумеется, юный Эль Драко, уже два дня как бросивший вожжи и не собиравшийся их подбирать, не мог пройти мимо столь интересной дамы. После нескольких бокалов вина, пары мгновенно сочиненных любовных песен и весьма многообещающих поцелуев они с Даниэллой поднялись в гостиничный номер. И вот тут, когда крепость готова была пасть к ногам нетерпеливого завоевателя, хитрая шнуровка сдалась под его напором и платье с корсетом медленно соскользнули на пол, взору сгорающего от страсти Эль Драко открылись отнюдь не женские прелести: совершенно плоская грудь и слишком узкие бёдра. Возможно, при других обстоятельствах гордый мистралиец Диего дель Кастельмарра развернулся бы и ушёл, хлопнув дверью. Однако темпераментного и любвеобильного барда Эль Драко внезапное открытие нисколько не смутило. После секундного замешательства он решительно повалил Даниэля на кровать, откровенно любуясь тем, как разметались по постели длинные светлые локоны, и покрыл его нежную, удивительно чувствительную грудь жаркими поцелуями. Он даже ненадолго позволил Даниэлю действовать самостоятельно, и был за это вознаграждён лучшим минетом в своей жизни. Впрочем, потом он вновь перехватил инициативу и готов был поклясться, что Даниэль тоже не остался разочарован.
Кантор никогда не возвращался мысленно к этой ночи. Возможно, поэтому воспоминание не успело поблёкнуть и теперь предстало перед его внутренним взором ярким и достоверным. Казалось, стоит протянуть руку — и можно вновь коснуться разгорячённой кожи Даниэля, зарыться лицом в его шёлковые светлые волосы. Даже тело непроизвольно напряглось, будто Эль Драко опять вколачивал в кровать своего случайного любовника. И плясали перед глазами лукавые искорки на дне широко распахнутых синих глаз, а в ушах в такт пульсу отдавались низкие, совсем не женские стоны...
Кантор помотал головой, выныривая из омута воспоминаний, и стиснул зубы, ожидая комментария от внутреннего голоса — справедливого, а потому особенно обидного. И тот не подкачал:
«Жалко, что этот опыт не так уж тебе пригодился, когда в Даэн-Риссе гастролировал хинский цирк».
Кантор в ответ лишь скрипнул зубами.
Хинских уличных артистов можно было назвать циркачами только с натяжкой. В их труппе не было клоунов или дрессированных собачек, они не показывали комедийные пьески и фокусы с платками, шляпами, картами и голубями. Этот цирк был странным и потому привлекал к себе внимание, как и вся Хина, такая близкая и при этом совершенно чужая. Здесь ходили по углям, танцевали со змеями и высвобождались из оков за мгновение до выстрела из арбалета. Но больше всего Эль Драко поразили акробаты. Он не представлял себе, что люди могут быть настолько гибкими и сплетать свои тела в столь причудливые и, на первый взгляд, совершенно неустойчивые конструкции.
Когда представление закончилось, Эль Драко, разумеется, пошёл знакомиться с хинскими бардами, после чего две сестрички-акробатки с радостью согласились сплести с ним тела в более интимной обстановке. То, что при ближайшем рассмотрении близняшки оказались братом и сестрой, нисколько не смутило Эль Драко. Сначала он с удовольствием наблюдал, как тонкая гибкая девушка готовит для него своего брата, а потом взял их обоих. По очереди. Кажется, по два или даже по три раза за ночь.
«Не продолжай», — потребовал Кантор. Он уже вспомнил, что подобных случаев было больше двух, хотя не так уж и много — если сравнивать с количеством его женщин.
«Как хочешь», — внутренний голос стал подозрительно покладистым. И даже не ёрничал, негодник.
Да, приходилось признать: в жизни Кантора — в его прошлой жизни — были мужчины. Да, они оказывались в его постели случайно, в результате недоразумений. Но, выяснив истинный пол очередной жертвы своего обаяния, он не спешил набить извращенцу морду, спустить с лестницы или хотя бы выставить за дверь. Достаточно было всегда быть сверху.
Однако после встречи с этим сволочным психом, палачом из Кастель Милагро, однополая близость вызывала в нём только омерзение. Точно так же, как предательство вероломной красавицы Патриции надолго отбило всякий интерес к женщинам. И временами ему казалось, что навсегда...
Кантор вспомнил заснеженный домик в поморском лесу и сад из Лабиринта, откуда живые статуи взывали к своему бывшему любовнику, отвергнувшему и отвернувшемуся от них: «Из-за неё ты возненавидел нас всех, а мы ведь ничего плохого тебе не сделали, мы ведь любили тебя!»
Как и тогда, осознание собственной слабости и малодушия обдало Кантора жгучим стыдом.
«Да, они меня любили, даже когда я того не стоил. Они прощали мне всё, даже то, чего не следовало бы прощать, а я… Стоило один раз — всего один раз! — столкнуться с подлостью и предательством, и я сломался».
«А что плохого сделал тебе тот же Даниэль? Или хинский акробат, чьё имя ты даже не запомнил? А другие?..»
Кантор вздрогнул. Оказывается, он успел так глубоко погрузиться в свои сложные переживания, что совершенно забыл о вредном и вездесущем собеседнике.
«Да ну тебя», — вяло отмахнулся Кантор от внутреннего голоса. Спорить с ним окончательно расхотелось. Как ни крути, тот был прав: разница между женщинами и мужчинами не так уж и велика.
Блистательный бард Эль Драко любил женщин и познал несчётное их количество. Но, оказавшись по воле случая в постели с мужчиной, не отказывался от близости.
Замкнутый и агрессивный товарищ Кантор, меткий стрелок и безжалостный убийца, был равнодушен к женщинам и упорно их сторонился. А мог и в глаз засветить, как Саэте. За намёки на возможную связь с мужчиной он был готов разорвать обидчика в клочья — вне зависимости от пола.
Но оба — и Эль Драко, и товарищ Кантор — были одним и тем же человеком. И хотя между этими двумя ипостасями разница определённо была, её всё же нельзя было назвать непреодолимой пропастью. Например, ни товарищ Кантор, ни маэстро Эль Драко никогда не были трусами. Они не отступали перед трудностями и принимали любой вызов, как подобает мужчине. Смело шли вперёд, не ища ни поддержки, ни одобрения. Так что же, неужели ты струсишь сейчас, товарищ Кантор? А как же твое обещание маэстро Карлосу? Не ты ли ему заявил, чтобы он не боялся нанести тебе душевную травму и обращался за помощью в любую минуту? Или из-за того, что в тебя втрескался впечатлительный юноша, ты пренебрежёшь своим долгом? Хочешь снова увидеть в глазах любимой женщины горечь разочарования? Зная, что мог бы помочь, малодушно уйдешь от ответственности, прикрываясь общественной моралью? И после этого ты всё ещё надеешься называться воином и мужчиной? Или, может быть, бардом? Ты, который показал два пальца президенту Гондрелло, но не продал ему свой Огонь, ты, который не выдал под пытками своих товарищей, будешь шарахаться от влюбленного мальчика? Недостойно великого барда. И не подобает товарищу Кантору.
Не желая продолжать мучительный диалог с внутренним голосом, Кантор решительно отложил гитару. Репетиции у него завтра нет, но это вовсе не значит, что можно совсем не ложиться. Однако заснул он не сразу. Под закрытыми веками ещё долго мелькали улыбчивые женские лица, а порой среди них попадались и мужские... Этот калейдоскоп крутился до тех пор, пока образы окончательно не перепутались. А в груди отчего-то было тепло, будто грел изнутри прежний Огонь...

Утро началось поздно и неприветливо — с очередного приступа. Зато весь оставшийся день Кантор был совершенно свободен. Можно было заняться чем угодно, не опасаясь, что планы рухнут в самый неподходящий момент. Впрочем, никаких планов у Кантора пока не было. Для начала он поленился изобретать себе поздний завтрак и отправился в тот самый ресторанчик с мистралийской кухней, где они с Ольгой... Впрочем, не надо о грустном, тем более что настроение было неуместно хорошим. Забавно, но даже вчерашние новости уже не казались Кантору такой уж катастрофой. Хотя по-прежнему не хотелось, чтобы слухи об инциденте с Тарьеном распространились.
Кофе и маринованные улитки сделали позднее утро ещё боле приятным, а после завтрака ноги сами понесли товарища Кантора к театру.
Репетиция была в самом разгаре. Кантор не стал ни к кому подходить, а устроился на предпоследнем ряду. Вопреки ожиданиям, Тарьен не вызывал у него ни отвращения, ни вчерашней паники. Напротив, смотреть на Тарьена было приятно. Наблюдая за его игрой, Кантор испытал своего рода ностальгию. И поймал себя на том, что, как это называли Ольга с Жаком, «автоматически» отмечает про себя огрехи и неточности, на которые следовало бы указать Тарьену после репетиции.
Кантора почти никто не замечал, и это радовало. Сейчас он меньше всего хотел бы привлекать внимание к своей персоне. Лишь прошелестели рядом лёгкие шаги Азиль, прозвучало радостное, как всегда, приветствие. А потом в ладонях оказалась небольшая коробочка. Повинуясь интуиции, Кантор не стал разглядывать подарок, а быстро убрал его в карман куртки. Азиль тепло улыбнулась ему и упорхнула.
Незадолго до конца репетиции в зал явился Сан-Барреда. Кантор улыбнулся ему почти так же дружелюбно, как Азиль, и получил огромное удовольствие, когда лицо его соперника буквально перекосило от страха. Тем более что в этот момент к ним подошла Ольга и посмотрела на Артуро как на ненормального, разве что пальцем у виска не покрутила. Наверное, не захотела слишком сильно унижать своего нынешнего... «мужчину» при бывшем. Кантор с удовольствием поболтал бы с ними подольше, но ему надо было перехватить Тарьена, чтобы обсудить репетицию. О вчерашнем недоразумении Кантор, как ни странно, уже и думать забыл. Поэтому не сразу понял, почему Тарьен посмотрел на него с таким ужасом и еле удержался от попытки спрятаться за Карлоса или броситься бежать куда глаза глядят. Сообразив, наконец, в чём дело, Кантор мысленно выругался и приложил все усилия, чтобы вести себя как ни в чём не бывало. В конце концов, насчёт актёров и самоконтроля Карлос был совершенно прав.
Через некоторое время Тарьен всё-таки убедился, что убивать его на месте никто не собирается, и расслабился, благодаря чему обсуждение образа главного героя плавно переместилось в трактир, а потом и в бывшую Ольгину квартиру, где обитал нынче товарищ Кантор.

- Выпить не хочешь? — спросил Кантор с кухни. Весь вечер его преследовало ощущение, что Тарьен попросту не решался ему возражать. Так и не поверил до конца, что горячий мистралиец не станет смывать позор его, Тарьена, кровью. В общем, выпить парню не помешало бы. А то сидит, будто кол проглотил, и взгляд отводит. В трактире ещё ничего, а сейчас, у Кантора дома, совсем стушевался.
- Завтра ведь на репетицию, а маэстро не одобряет, — нерешительно отозвался из комнаты Тарьен.
- Так я же не предлагаю напиваться в стельку. Впрочем, как хочешь. А кофе будешь?
От кофе гость не отказался. Прежде чем отнести чашки в комнату, Кантор плеснул в одну из них немного коньяка, а потом, скрепя сердце, бухнул туда же сахару. Многие их друзья в Ортане, не решавшиеся раньше притрагиваться к любимому напитку мистралийцев, переняли манеру переселенцев пить его сладким. Сейчас это было Кантору на руку. Он надеялся, что если Тарьен и заметит в своём кофе примесь коньяка, будет уже поздно.
- Итак, на чём мы остановились? — заговорил Кантор, ставя чашки с кофе на стол и наливая себе полстакана того же коньяка. Пить ему совершенно не хотелось, но другого средства, стимулирующего его способности, не было. Поскольку приступ был ещё утром, а никаких зелий товарищ Кантор не принимал, можно было рискнуть. Напиваться, как тогда с королём у Жака, он точно не стал бы. — Ах да, любовная сцена. Несмотря на то, что пьеса сама по себе скорее о сражениях и о противостоянии добра и зла, любовные сцены очень важны. Потому что приверженность правому делу, конечно, вызывает симпатию, но именно любовная линия заставляет публику по-настоящему сопереживать твоему персонажу. Особенно женскую часть зрителей, разумеется. Но и мужчины к этому не так равнодушны, как может показаться. Поэтому сыграть надо так, чтобы женщины увидели романтического героя своих грёз, а мужчины смогли разделить чувства твоего персонажа, его стремление завоевать, защитить, доказать и победить. А при взгляде на тебя возникает ощущение, что ты свою наречённую побаиваешься. Будто вас заочно обручили ещё в младенчестве, а теперь приходится как-то с этим жить. Я понимаю, что у маэстрины Эмилии имеются некоторые недостатки, из-за которых она может быть не слишком приятна в общении. Но на сцене о них следует забыть, потому что перед тобой не маэстрина Эмилия, не гордячка, мечтающая о славе и толпах поклонников, а любовь всей твоей жизни, без которой даже подвиги не стоят того, чтобы их совершать. Смотри, — с этим словами Кантор отставил опустевший стакан, снял экранирующий амулет и поднялся. — Как там начинается? «В твои глаза раз заглянув»...

Ты, парень, лишь немного ниже ростом, но такой худой, что кажешься меньше, чем на самом деле. Волосы у тебя русые, почти такие же светлые, как у Ольги. Не слишком короткие — по обычной ортанской моде, так что теперь, когда Ольга зачем-то постриглась, причёски у вас почти одинаковые. Ты так же сидишь в кресле, подобрав ноги, и греешь в руках чашку с остывающим кофе. И смотришь на меня с испугом и затаённым восторгом, скрывать который у тебя плохо получается. Было бы чем восторгаться... Глаза блестят, щёки немного разрумянились — то ли от печки, рядом с которой стоит кресло, то ли от коньяка, то ли просто от смущения, то ли от всего сразу. Если присмотреться, у тебя приятные черты. Даже красивые. А у Ольги ведь такая же тонкая, немного мальчишеская фигура... Поймать взгляд, не отпускать. Что я тут говорил только что? «Перед тобой любовь всей твоей жизни...»
В твои глаза раз заглянув...

Полыхнул в груди Огонь, преображая мир вокруг. Не так, как видение мага или нимфы, но чем-то похоже. Сейчас для товарища Кантора не было никого прекраснее и нужнее, чем хрупкое светловолосое создание, замершее в кресле в немом восхищении. Нельзя думать о соседях, которым может помешать громкое пение, потому что они всё равно скоро перетрахаются друг с другом и перестанут обращать внимание на эту, с позволения сказать, репетицию. О внутреннем голосе, который может вылезти не вовремя со своими неуместными замечаниями, тоже лучше не думать. Ни в коем случае не сбить эманацию. Не раздумывать о том, хочешь ли ты просто показать актёру, какое чувство он должен вложить в своё исполнение, или подарить глупому парнишке, столь неудачно выбравшему предмет обожания, немного счастья. И ни в коем случае не ловить себя на том, что ты сам сейчас действительно без ума от этого парня, хотя мужчины никогда тебя не привлекали. Ну почти. В общем, так и задумывалось. Неважно, кем задумывалось. Неважно, я сказал! Не думать. Бросить вожжи и петь.

Даже у Кантора в голове немного звенело от звуков собственного голоса. Он плеснул себе ещё коньяку, залпом осушил стакан, отдышался и только после этого решился взглянуть на Тарьена. Парень так и не допил свой кофе и смотрел куда-то мимо Кантора. Похоже, эманация оказалась для него слишком интенсивной. С непривычки, наверное.
Ничто не мешало товарищу Кантору посчитать свой долг перед труппой во главе с Карлосом выполненным, но останавливаться уже не хотелось. Зачем? И как можно остановиться, глядя в эти серо-голубые, как осеннее небо, глаза? Остановиться вместо того, чтобы запустить пальцы в мягкие пушистые волосы, а потом... Нет, подбирать вожжи раньше времени недостойно настоящего кабальеро.
Кантор поставил на стол остывший кофе Тарьена и потянул парня за руку, заставляя подняться из кресла.
- Знаешь что? Пошли в душ!
«Хорошо, что Ольга, будучи переселенкой, выбрала квартиру с горячей водой...»
Не слушая возражений, он действительно затолкал растерянного и заметно смущённого Тарьена в душ, а потом, к немалому изумлению парня, залез туда сам.
Несмотря на горячие струи воды, лившиеся им на головы, Тарьен дрожал. Кантор «прислушался» и уловил смесь недоверчивой радости, нетерпения, стыда и страха. Похоже, даже сильная эманация не смогла отключить понимание происходящего, и парень прекрасно осознавал, что оказался совершенно голым — во всех смыслах — наедине с мистралийским убийцей-эмпатом, изрядно больным на голову. Который, судя по всему, спятил уже окончательно. И теперь от него можно ожидать чего угодно. «Да чего же он так боится? Или его кто-то запугал байками про кровожадных мистралийцев? Может, он с Жаком переобщался?» — раздосадованно подумал Кантор. А потом вспомнил, как сцепился с Артуро перед прослушиванием. Тарьен тогда оказался рядом и прекрасно слышал каждое слово. Он отлично знал, за что именно Сан-Барреда схлопотал по морде от вышедшего из себя Кантора. А что у контуженого товарища и до битвы за Кастель Агвилас с головой было, мягко говоря, не очень — так об этом знает вся столица.
Кантор положил руки на плечи Тарьена. До сих пор он предпочитал не упоминать о пикантной ситуации, в которой они оказались, но дальше так не получится и сказать что-нибудь придётся.
- Не надо меня бояться. Я не стану разделывать тебя в этой ванне. — Тарьен вздрогнул. Дёрнули же тебя демоны за язык, товарищ Кантор! Успокоил, называется. Теперь парень, судя по усилившемуся страху, представляет себе окровавленную ванну с останками своих предшественников. В красках и подробностях. Нет, так не годится.
Кантор предпринял ещё одну попытку:
- Я хотел сказать, что я на тебя... не знаю, как это назвать... в общем, я не сержусь. Можешь считать, что это просто такой сон. — Тут в памяти почему-то всплыли смешные суеверия исторической родины Ольги, и Кантора понесло: — Или считай, что ты весь год вёл себя хорошо, и добрая фея решила сделать тебе подарок.
Кажется, хорошее поведение и феи были из разных сказок, ну да ладно.
Прикасаться к Тарьену оказалось приятно. Кантор как-то забыл, что у мужчин тоже может быть нежная и гладкая кожа. Он не удержался и провёл пальцами по трогательно выступающим ключицам. Тарьен покраснел сильнее и отвернулся под каким-то благовидным предлогом вроде поиска мочалки. А Кантор поймал себя на том, что теперь разглядывает парня с неподдельным интересом... и вполне отчётливым желанием. Плечи Тарьена были заметно уже, чем у самого Кантора, небольшая задница выглядела упругой и вполне аппетитной, а плоской груди и мужского достояния со спины было не видно. Кантор не удержался, подошёл вплотную, ухватил Тарьена поперёк живота, привлекая к себе, и коснулся губами его шеи, вдыхая едва уловимый аромат. Так пахнет молодость.
Будь на месте Тарьена девушка, Кантор взял бы её прямо здесь. Однако практики с мужчинами у него было маловато. Да и сам Тарьен не выглядел опытным в таких делах. К тому же негодница жизнь уже однажды доказала Кантору, что длительный перерыв пагубно влияет даже на самые отработанные, ставшие когда-то привычными навыки. С Ольгой он опозорился дальше некуда... В общем, полноценно заняться любовью в душе Кантор не планировал. Но и сдерживаться было уже невозможно.
На удивление легко и естественно Кантор провёл ладонями по тонкому, постоянно вздрагивающему телу, изучая, лаская и... наслаждаясь. Вначале Тарьен был напряжён и боялся даже дышать. Но с каждым прикосновением, с каждым поцелуем его страх испарялся, уступая место возбуждению. Кантор чувствовал это. Они оба становились смелее и распалялись сильнее. Пар, заполнивший ванную комнату, пропитался их общим желанием. Вот уже Тарьен сам прижался спиной к груди и животу Кантора, а тот огладил его узкие бёдра и наконец решился обхватить затвердевшее достояние. Если судить на ощупь, вполне уважительных размеров. Член Кантора лёг в тесную ложбинку между ягодиц Тарьена. И Кантор на мгновение замер, ловя ощущения. Это было очень похоже на обычное самоудовлетворение, только лучше — потому что вдвоём. Тарьен вцепился в руку Кантора, по-прежнему обнимавшую его за талию, но всё ещё не позволял себе даже стонать. Только часто дышал и то ли всхлипывал, то ли просто глотал текущую по лицу воду. А Кантор всё более темпераментно и страстно двигал рукой и бёдрами, доставляя удовольствие и себе, партнёру. Обнимая стройное тело, он покрывал поцелуями вздрагивающие вовсе не от страха плечи и с упоением зарывался лицом в мягкие светлые волосы.
Это продолжалось не так уж долго. Первым кончил Тарьен; судя по сдавленному стону, он зажимал себе рот ладонью. А вслед за ним и Кантор, которого сегодня отчего-то возбуждала застенчивость и не свойственная мужчинам ранимость Тарьена. А может, просто эмпатия снова сработала на приём, передавая в ярких красках чужой экстаз.
Тарьен не спешил оборачиваться, скорее всего, стеснялся. Кантор воспользовался этим, чтобы смыть с его спины свою сперму. А потом вылез из ванной и попытался вытереть голову. Тут-то и обнаружилось, что бросивший вожжи товарищ не распустил волосы, отправляясь в душ, а просто завернул свой хвост узлом, чтобы не болтался и не мешал. Он ведь не собирался мыть голову. Однако под душем Кантор как-то упустил из виду, что волосы всё равно намокли. И теперь, тихо матерясь, распутывал получившийся комок. Тарьен опасливо покосился на него, потом рассмеялся — сначала тихо и нерешительно, а потом, услышав ответный смех Кантора, уже смелее, в голос.
- Помочь? — предложил он, отсмеявшись и куда более смело. Кантор, у которого вслепую ничего не получалось, охотно согласился и подошёл. Для Тарьена задача тоже оказалась непростой, но он, по крайней мере, видел, что делает. Так что через несколько минут резинка всё же была извлечена из того, что до купания было хвостом, и Кантор с наслаждением встряхнул головой, расправляя волосы.
- Спасибо.
- Рад был помочь.
Кантор наскоро вытерся и, уже выйдя из ванной, крикнул:
- Не сиди тут долго! Я тебя в комнате жду.
Сидя на кровати, Кантор извлёк из кармана куртки подарок Азиль, рассмотреть который у него до сих пор не было возможности. Небольшой предмет оказался круглой баночкой с полупрозрачной вязкой субстанцией внутри. Запах Кантору понравился, а на вкус он это вещество пробовать не стал — и так догадался, что это и для чего. О том, сколько народу Азиль посвятила в тайну, о которой её просили молчать, пока добывала эту штуку, он предпочёл не задумываться. Не хотелось размышлять о проблемах. Хотелось показать им два пальца и... Да сколько же можно мыться? Заснул он там, что ли? Впрочем, вода не шумела. Странно. И слишком тихо. Хотя для него не слишком.
Кантор ухмыльнулся:
- Иди сюда, не стой босиком! — Тарьен появился на пороге, с неуместной застенчивостью кутаясь в полотенце. На его лице было написано неподдельное изумление. — Тебе никто не говорил, что у меня невероятно острый слух?
- Говорили... Но я... — Тарьен замялся, подбирая слова, и Кантор ему помог:
- Никогда не представлял себе, насколько? Теперь представляешь. Ну же, иди сюда. Стоять босиком в комнате ничем не лучше, чем в ванной. — Тарьен послушно подошёл и нерешительно присел на кровать рядом с Кантором, немного подумал и подобрал ноги. Как в кресле у печки. Кантор придвинулся к Тарьену и потянул к себе угол полотенца. — И голову плохо вытер. Если простудишься, Карлос меня убьёт. С особой жестокостью. Запомни: голос надо беречь. Голос и Огонь — самое дорогое, что может быть у певца, — наставительно говорил он, насухо вытирая волосы Тарьена. Нравились Кантору эти светлые волосы, и он изыскивал любой предлог, чтобы их коснуться.
Метким броском полотенце было отправлено на подоконник, а Кантор притянул к себе Тарьена и повалился вместе с ним на кровать. Подумал немного, решительно перевернул его на живот и прижался губами к коже на спине. Такой гладкой, чистой, не то что у самого Кантора... Кстати, а ведь в ванной Тарьен имел сомнительное удовольствие видеть автограф Плюшевого Тедди. И не просто воздержался от комментариев, а действительно ничего особого не почувствовал. Если бы Тарьен испугался, испытал отвращение или жалость, Кантор бы «услышал».
«Вот это достойно настоящего мужчины, уважаю», — подумал он.
«А желать провести с тобой ночь — тоже достойно настоящего мужчины?» — внутренний голос, молчавший весь день, всё-таки не выдержал. Вот ведь подлец: сначала уламывал Кантора на это, прямо скажем, сомнительное предприятие, а теперь на попятную?
«Знаешь что, извращенец несчастный! Ты сам меня на это подбил, так что заткнись и не мешай. А то пропадёт настрой, и больше ты меня не допросишься», — пообещал Кантор, и внутренний голос, как ни странно, заткнулся. Видимо, угроза подействовала. А Кантор с искренним удовольствием сжал упругие ягодицы Тарьена, так и просившиеся в ладони. Тарьен застонал и выгнулся, подаваясь навстречу, и Кантор почувствовал, как смутное томление уступает место откровенному и сильному желанию.
«Узко. Не влезет», — снова встрял внутренний голос, когда Кантор добрался до самого интересного и теперь осторожно пробовал это «самое интересное» пальцем. Тарьен вздрагивал и ёрзал от его прикосновений и даже нетерпеливо всхлипнул в подушку.
«Ничего, влезет, если растянуть», — отмахнулся Кантор и открыл баночку, полученную от Азиль.
«И откуда ты слова-то такие знаешь?» — с притворным ужасом потомственного ханжи воскликнул внутренний голос.
«Кажется, мы знаем только один город-бордель, — съязвил Кантор. — Сказано же тебе: не мешай».
Внутренний голос проявил редкую покладистость и умолк. Может, успокоился, увидев, что два пальца уже свободно проходят там, куда, казалось, не втиснуть и один, но скорее всё-таки побоялся, что Кантор и вправду может не довести начатое до конца. Сам же Кантор добавил к двум третий палец и подумал, что дальше терпеть уже просто не сможет, а кулак туда входить и не должен. Потом ещё немного подумал и развернул Тарьена лицом к себе. Тот застенчиво отводил взгляд, но Кантор прекрасно видел дымку желания в его серо-голубых глазах. Чем-то эта дымка напоминала спасительный туман, в котором Кантор пытался скрыться от стервы Джоанны... Затеряться в нём, забыть обо всём, отбросить все мысли и погрузиться целиком. Вместе. С этим парнишкой, который смотрел на него с нетерпеливым восторгом, приоткрыв розовые, нежные, как у девушки, губы с едва пробивающимся на месте будущих усов пушком. Кантор не удержался и коснулся их. Осторожно, мягко, пробуя юность на вкус.

Он смущён, это видно. Но разводит ноги с такой готовностью... Откуда в нём это? Он же не эльф. Осторожно, не спешить, только не спешить. А то и себе повредишь самое драгоценное, и Тарьен завтра сидеть не сможет. И опозорится товарищ Кантор на весь континент безо всякой помощи Азиль, а исключительно по собственной дурости. Нет, о позоре тоже не думать, а то опадёт всё, что сейчас стоит так крепко — до боли, до звона в ушах. Вот так, ещё немного.
Как же узко... Да, раньше всякое случалось, я ещё не успел забыть. Но как же давно это было... В другой жизни. Никогда не задумывался, что у мужчин тоже бывает чувствительная грудь. Нет, знал, конечно, пользовался этим пару раз, но значения не придавал.
Ты так стонешь и всё равно подаёшься мне навстречу... Может, всё-таки больно? Нет? Настолько хорошо? Если честно, поверить не могу, что тебе хорошо со мной. Но мне это приятно. Я ведь для того и привёл тебя сегодня сюда, чтобы тебе было хорошо. Чтобы любить тебя. Да, не сердцем, сердце отдано другой. Глупо звучит, ведь ты не женщина, хоть и прижимаешь меня к себе, стискиваешь коленями, отдаёшься мне, забыв обо всём на свете.
Любить тебя… Не сердцем. Огнём любить. Кажется, приглянулся ты моему Огню, потому с таким удовольствием я смотрю на тебя на сцене, потому мне так важно, чтобы эта роль тебе удалась. Хочу передать тебе это неуловимое состояние, которое не опишешь словами и без которого ты постоянно выходишь из образа. Когда мы играем вместе, мой Огонь разгорается сильнее, я это чувствую.
Нет, конечно, с кем-то другим я не стал бы, что за глупости! Зачем норм... обычному парню со мной спать? Ну, по-другому бы как-нибудь объяснил. Может, морду набил бы, не знаю... Не хочу об этом думать, отвлекает. Просто так получилось. Судьба у меня с юмором — наверное, в этом дело.
Всегда ли я так разговорчив в постели? Не знаю, мне казалось, что нет, но, возможно, я опять о чем-то забыл.
Забавно, что даже сейчас ты не кажешься похожим на девушку. Не то что эти, которые толпами бродят по Лютеции. Даже лицо закрываешь и всхлипываешь иначе. Красиво. Нет, правда, ты красивый, мне нравится на тебя смотреть. Сейчас особенно. Ты не как мужчина красивый, не как женщина, а... Я не знаю. Наверное, так видят эльфы.
Как ни странно, есть, но совсем немного: мой прадедушка — эльф. Да... тот самый... Нет, я всё равно его осуждаю: вести себя надо прилично в любом случае. А тебя не осуждаю. Ты же у меня под окнами не сидишь на заборе. Если бы Азиль не принесло, никто бы ничего не узнал. Да, рано или поздно всё равно бы увидела, она ведь постоянно в театре. И рассказала бы... Хорошо, что в узком кругу. Неважно всё это, забудь, не отвлекайся. С тобой странно, но как же хорошо! Боги...

Кантору казалось, что прошлая жизнь каким-то чудом вернулась к нему. Пришла, как нимфа — на одну ночь. Исчезли барьеры и предрассудки, сейчас он ни о чём не думал и мог практически всё. А Тарьен выгибался под ним, прижимал к себе — крепко, по-мужски, кусал губы и стонал, уже не стесняясь, в голос. Кантор то запускал пальцы в его светлые волосы, рассыпавшиеся по подушке, то стискивал напряжённые ягодицы. Покрывал быстрыми, грубоватыми поцелуями раскрасневшиеся щёки, бледную шею, узкие плечи и вбивался в его тело всё сильнее, уже не боясь сделать больно. И окончательно потерял счёт времени. В какой-то момент показалось, что они всегда лежали вот так, слившись воедино, намертво спаянные общей страстью и ритмом общего пульса. А всё остальное было неважно, как забытый наутро сон...
Наконец Кантор почувствовал приближение оргазма. Немного отстранился, протиснул между их телами руку и сжал член Тарьена. Удовольствие тоже должно быть общим. Всё, до капли. Иначе неправильно, иначе всё зря. Тарьен выгнулся сильнее, запрокинул голову, широко распахнув глаза... Кантор ещё несколько раз судорожно двинул бёдрами и тоже содрогнулся всем телом, когда волна удовольствия докатилась и до него.

Кантор откинулся на спину, медленно приходя в себя. Напряжённое наслаждение отступило, оставив после себя сладкую усталость и лёгкую сонливость. Тарьен тут же прижался к нему всем телом. Тёплый, уютный... и будто привычный. Кантор приподнял его за подбородок, заглянул в глаза. Хотел спросить «Ну как, тебе понравилось?» или «Доволен теперь?», но не стал — у парня и так всё было на лице написано.
- Прости, что... не вышел вовремя, — выдавил Кантор. Говорить о некоторых вещах всё-таки труднее, чем их совершать. Тарьен помотал головой:
- Так лучше. Не люблю прерываться в самом конце. Тогда... будто бы всё теряет смысл.
Кантор повернулся на бок и подпёр голову рукой:
- То есть это у тебя... не первый раз?
Он не знал, что именно чувствовал сейчас. С одной стороны, чего ещё было ожидать? Что у Тарьена не было вообще никого или была девушка, но при виде товарища Кантора он внезапно воспылал безумной страстью — просто так, ни с того ни с сего? Вряд ли. Но представить, как этот застенчивый тихоня выходит вечером из дома на поиски приключений на свою задницу... В голове не укладывалось.
Тарьен покраснел, а Кантор рассмеялся. Кажется, не только ему бывает трудно говорить о том, чего он не стесняется — ну, почти не стесняется — делать.
Кантор вылез из постели, взял со стола сигареты, прикурил, а потом, поразмыслив, вернулся в кровать, прихватив с собой пепельницу. Ему о многом хотелось спросить Тарьена, но он не знал, с чего начать.
- А девушки тебе совсем не нравятся?
- Вы осуждаете меня? — Тарьен тоже успокоился, пришёл в себя и теперь кутался в одеяло, нахохлившись, как птенец. Как цыплёнок.
- Глупости какие, — буркнул Кантор. — Поздно мне тебя осуждать. Просто интересно.
- Нравятся. Но не все. И многим из них не нравлюсь я. А ещё... Вы же видели, где я живу. Как я могу привести туда девушку? Нет, не подумайте, что я стесняюсь своей семьи. Просто не хочу их обременять. Девушкам нужны подарки, ухаживания, а у меня даже времени нет на это.
- Ну, бывает секс без обязательств.
- Бесплатно любят только нимфы.
- И из-за этого ты предпочитаешь с мужчинами? — неприятная догадка кольнула Кантора. — Только не говори мне, что ты так на жизнь зарабатываешь.
Он запоздало испугался, что мог обидеть Тарьена, но тот только тихо рассмеялся:
- Что вы! Вовсе нет. Зарабатываю я пением. А насчёт мужчин... ну, так получилось.
Кантор затушил сигарету, немного подумал и достал новую.
- Не расскажешь?
- А вам зачем? — насторожился Тарьен, и Кантор выругался про себя. Ещё не хватало, чтобы парень опять начал его бояться. Не для того он всё это затеял, чтобы опять прийти к тому, с чего началось.
- Интересно, как так вышло и при чём тут я. Думаю, я имею право знать, — Кантор усмехнулся, — после того, что у нас было.
Тарьен задумался. Кантор почувствовал его колебания и замолчал, позволяя собраться с духом.
- В детстве у меня был друг. На пару лет старше. Мы вместе играли, а ещё он всегда умел придумать что-нибудь такое... ну чтобы помочь семье. Находил для нас мелкие подработки, и всё в этом духе. — В последних словах Кантор уловил фальшь и понял, что подработки не всегда были легальными, но заострять внимание не стал, чтобы не сбивать Тарьена. Пусть рассказывает. — К магу сходить мы тогда не могли, но, похоже, у него была хорошая Тень. И ему нравилось, как я пою. А потом, когда мы уже были подростками, он предложил... попробовать. Нам было интересно. Сначала мы только... помогали друг другу, а потом решились... всерьёз. Мне всегда было хорошо с ним, наверное, мы ещё тогда друг в друга влюбились, только не поняли этого. Нас все считали лучшими друзьями.
Тарьен надолго умолк, и Кантор решился его подбодрить:
- А потом?
- А потом мы выросли. Накопили денег. Не очень много, правда. И мой друг уговорил меня учиться петь. А сам уехал в Голдиану попытать счастья. Больше мы не виделись, так что не знаю, что было с ним дальше. Поначалу мне его не хватало, но потом я привык. — Тарьен ещё немного помолчал и всё-таки продолжил: — Со мной учился один парень, говорили, что у него в роду были эльфы. У него были обычные глаза, и бриться ему приходилось, как всем, но он был... красивый. С ним у нас было совсем не всерьёз, не как с моим другом. Но мне нравилось. Вот и всё.
- То есть больше у тебя никого не было? — уточнил Кантор, а потом всё-таки спросил напрямик: — А я?
- Я ведь понимаю, что это всего один раз. Но я вам очень благодарен, правда, — Тарьен говорил неуверенно, тщательно подбирая слова, но Кантора интересовало другое.
- Нет, я не об этом. Почему именно я?
- Вы сильный и яркий. Вы будто сияете. И вы очень красивый. Вас нельзя не любить, — просто ответил Тарьен. Просто, как нимфа. Немного подумал и добавил: — И вам... хочется подчиниться. Наверное, поэтому мне так трудно играть.
«Азиль же говорила, что дело не в том, какого человек пола, лишь бы смотрел на тебя как... гы-ы... на мужчину», — встрял внутренний голос, и Кантор вздрогнул от неожиданности, поскольку успел напрочь забыть о своей персональной шизофрении.
«Иди на хрен. Я спать хочу», — решительно заявил голосу Кантор и сгрёб в охапку Тарьена.
- Не поделишься одеялом? Оно у меня только одно.
Однако сразу заснуть Кантору не удалось. Он ещё некоторое время лежал, обнимая прижавшегося к нему Тарьена, и думал о том, как завтра посмотрит в глаза ему, Ольге, Карлосу, Азиль, всей труппе и проклятому Сан-Барреде.

Утро милосердно избавило его от терзаний, поскольку они с Тарьеном проспали. Пришлось быстро одеваться и бежать в театр. Кантор чуть не забыл дома снятый вчера экранирующий амулет. Хорошо, что Тарьен напомнил. И хорошо, что по дороге удалось купить пирожков, а потом поймать извозчика, — на завтрак-то времени не было. И очень хорошо, просто замечательно, что никто не догадался прийти их будить!
Никакой неловкости после проведённой вместе ночи они не испытывали. Кантор так спешил, что на самокопание в духе принца-бастарда Элмара попросту не осталось времени. А Тарьен... к утру он будто бы повзрослел, в нём появилась спокойная уверенность, которой так не хватало раньше.
Они вломились в зал, как два лося, — по меткому выражению Ольги. Репетиция, конечно, уже была в самом разгаре.
- Мы обсуждали наши роли, репетировали и... ну, так получилось, — попытался оправдаться Кантор. Карлос тяжело вздохнул и смерил их обоих недовольным взглядом.
- Кантор, если ещё и ты будешь спаивать мне молодёжь...
- Это больше не повторится! — честно пообещал Кантор. Он не понял, было ли это сказано для отвода глаз или от него и в самом деле пахло вчерашним коньяком, но уточнять, разумеется, не стал. А когда они с Тарьеном вышли на сцену, Карлос напрочь забыл свои претензии и отдал должное педагогическому таланту Кантора. Действительно, герой Тарьена стал мужественнее, ярче и больше не терялся на фоне мрачной харизмы орка-шамана. Внешне Тарьен был на него совершенно не похож, но Кантор не мог отделаться от ощущения, что смотрит в зеркало.
«Да ты у нас настоящая нимфа!» — заржал внутренний голос, но Кантор пропустил его слова мимо ушей. Он был слишком доволен результатом. И тем, что Тарьен точно не попросит о продолжении, — ему это действительно больше не нужно.
В перерыве между репетициями к Кантору подлетела Азиль. Глаза её радостно сияли, и она уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но Кантор её одёрнул:
- Не здесь.
- Хорошо. А где? — у Азиль была потрясающая способность соглашаться и всё равно настаивать на своём. Кантор вздохнул и повёл её в гримёрку. Запер дверь и отошёл в противоположный конец помещения, чтобы ни звука не просочилось наружу.
- Что ты хотела спросить, милая? Теперь можно, только негромко.
- Не спросить. Я ведь всё вижу. Сказать, что твоя паутина… — Кантор страдальчески закатил глаза. — Она стала тоньше.
Это было неожиданно.
- Насколько тоньше?
- От неё осталось не больше половины.
Кантор растерялся. С одной стороны, это была хорошая новость, но с другой...
- Милая, только не говори мне, что я должен...
- Нет, — серьёзно ответила Азиль. — Не надо. Сейчас тебе это не нужно.
- Сейчас? Это обнадёживает, конечно. А потом?
- А потом случится что-то ещё. Не волнуйся, всё будет правильно.
- Надеюсь, — вздохнул Кантор, в очередной раз вспомнив тяжёлую руку, скверный характер и своеобразное чувство юмора своей судьбы. Но Азиль ему ничего не ответила. Чмокнула в щёку, улыбнулась радостно и выпорхнула за дверь. Кантор с запозданием сообразил, что так и не поблагодарил её за банку со смазкой, но было уже поздно. Не кричать же ей вслед на весь театр.
В другой раз.

О своём странном приключении Кантор вспоминал только дважды. Первый раз после скандального словесного поединка. И не без удовольствия — ведь о ночи любви с Тарьеном подлец Сан-Барреда так ничего и не узнал.
А второй раз...
- ...Ну вот, я тебе всё рассказала про эльфа. А ты мне расскажешь? — в голосе Ольги чувствовалась неуверенность.
- Про эльфа? — Кантор посмотрел на неё наивными глазами школьника, скрывающего плохую отметку. — Как я лупил мистралийского принца пюпитром, ты и так знаешь.
- Не про это! — Ольга не выдержала и рассмеялась, но потом снова посерьёзнела. — Я имею в виду того, с кем ты был... ну, когда мы были не вместе.
- Я думал, твои подружки тебе уже давно всё рассказали, — Кантор продолжал гнуть свою линию, хоть и понимал, что это вряд ли поможет. И, разумеется, не помогло.
- Не об этом. Про Тарьена, — тихо, еле слышно, но твёрдо сказала Ольга. Кантор вздохнул. Обижать её прямым отказом не хотелось.
- Я не умею рассказывать такие вещи.
Ольга нахмурилась и надула губы:
- Зря я спросила. Прости, я больше не буду.
На этом можно было считать тему закрытой. В конце концов, Ольга умела быть деликатной в некоторых вопросах. Но Кантор вспомнил слова Шеллара: «Она… всегда всерьёз принимает чужие откровения. Ей кажется, что если человек раскрывает перед ней душу, то он выказывает ей особое доверие, на которое надлежит как-то отвечать. И с тобой, товарищ Кантор, ей этого очень не хватало...»
Кантор сел рядом с Ольгой и обнял её за плечи.
- Я правда не умею. И в этом нет моей вины. Я музыкант и певец, а не сказитель. Но я попробую.
И он честно попробовал. Ольга имела право знать. Она всегда понимала Кантора и умела хранить его тайны. А к однополой любви в её мире действительно относились иначе.

@темы: категория: слеш, форма: текст, текст: миди, рейтинг: NC-17

---

Закрытие феста. Деанон

[Странное Королевство]

Поскольку вот уже более недели никто ничего не пишет, а у некоторых началась зимняя ФанБитва, фест однострочников объявляется закрытым.

Все желающие могут раскрыть авторство заявок и исполнений.

Деанон

Деанон

1. Харган/Шеллар. "Я никогда еще так не ошибался"
Заявка аноним, автор  mainglot

2. Шеллар/Раэл. "Кто сказал вам, что вы некрасивы?"
Заявка  Noel*, автор  mainglot

4. Раэл/Толик "Где ты был?!" (в шоке от внешнего вида шефа)
Заявка аноним, автор  mainglot

7. Шеллар/Флавиус. Два разведчика смогут соблюсти конспирацию. Рейтинг повыше.
Заявка аноним, автор  Ландыш-ка

9. Истран|(/)Морриган. Постканон. Смогут ли они снова быть вместе? Юмор допустим, но лучше без него.
Заявка аноним, автор  mainglot

16. Шеллар/Кира. Планируя очередного ребенка, Кира запретила Шеллару курить. Вообще. Как он выкручивается.
Заявка аноним, автор  Noel*

19. Ольга/Кантор/Раэл. АУ. Ребенок Ольги оказался от Раэла.
Заявка  Ландыш-ка, автор  Амелия Б.

23. Макс|Кантор|Торо. "Назло бабушке..." Кантор действительно оказывается у ворот моностыря, а после прихода Макса решает остаться из принципа.
Заявка аноним, автор  mainglot

24. Ольга/Кантор, Ольга/Эль Драко. Проклятие. Что было бы,если бы они оказались разными людьми. Может быть, даже братьями.
Заявка аноним, автор  Noel*

28. Макс/Аллама. Возвращение блудного попугая)))
Заявка аноним, автор  mainglot



Спасибо всем за участие, было интересно и приятно прочесть новые истории о героях Странного Королевства.

@темы: организационное, новости